Шарлотта Линк - Ложь без спасения

Он совсем тихо приблизился к подвальной двери. Так тихо, насколько это было возможно с шаркающей ногой. Тварь, должно быть, стояла сразу же за дверью. Она становилась все более смелой в своем отчаянии – стала еще громче и отчетливее возиться с замком. Пыталась взломать его… А если судить по звукам, то она использовала для этого не только свои ногти. У нее что-то было в руках, что-то из железа или, по крайней мере, из жести. Такое нетрудно было найти в подвале. Ему надо быть настороже.

Дверь в подвал открывалась вовнутрь. Выступ над ведущими вниз ступеньками, на котором можно было стоять, был довольно узким, а сама лестница, выложенная из камня, была очень крутой и неровной.

Там не было никаких перил. Хейманн вспомнил, как Каролин всегда ныла из-за этого. «В один прекрасный день там кто-нибудь убьется насмерть», – часто говорила она.

Кристофер повернул ключ в замке – и тут же, не раздумывая и не мешкая, со всей силы толкнул дверь.

Он успел увидеть ее лицо, полное ужаса. Ее широко раскрытые глаза. Ее руки, которые вдруг начали дико загребать воздух и не находили опоры. Он услышал звон, с которым у нее из рук выпал домкрат и с грохотом полетел вниз по ступенькам, ударяясь о каждую из них.

Он видел, как тварь старалась удержать равновесие, и знал, что она проиграла в этой борьбе. Он слишком сильно и неожиданно ударил ее дверью. Через пару секунд она полетит вслед за домкратом в глубь подвала…

Хейманн видел, как она катилась вниз, видел, как она перевернулась, слышал, как ее голова с глухим звуком ударялась о каменные ступеньки. Он слышал, как она кричала, и знал, что она умрет.

Единственным, чего он не знал, было то, что прежде чем потерять сознание, она думала о саде с персиковым деревом.

Но его это ни капельки не интересовало.

Надин Жоли была удивлена, что «У Надин» снова было закрыто, когда она подъехала туда без двадцати десять вечера. Она считала, что это будет подходящий момент: в это время года сюда приходили поесть в основном местные жители, а они ужинали поздно, чаще всего только после девяти часов. С девяти до половины одиннадцатого Анри будет незаменим. Так что у них с Надин произойдет лишь короткий разговор на кухне, только чтобы внести ясность, а кроме того, она хотела при этом окончательно попросить его о быстром разводе с взаимным согласием. После чего упаковала бы свои последние вещи и исчезла.

Таков был ее план. Но, как она теперь убедилась, Анри опять уклонился от разговора. В доме было темно, и его машины на заднем дворе не было. Он уехал и, возможно, надолго.

Надин была встревожена. А ведь она надеялась окончательно решить их вопрос и покончить с этим делом… Пытался ли ее муж целенаправленно выиграть время и чего он хотел этим добиться, спрашивала она себя. И где он вообще мог находиться?

У своей кузины Катрин – несмотря на намерения расстаться с ней?

«В конечном итоге, его ведь сейчас одновременно покидают обе важные в его жизни женщины, – подумала Надин, отпирая дверь и на ощупь ища выключатель. – Но так чаще всего и бывает».

Ее встретил знакомый запах засушенных цветов, деревянных столов и провансальских специй и приправ. Несмотря ни на что, это были родные запахи, которые теперь больше не будут сопровождать ее в жизни. Женщина задумалась, не закрался ли ей в душу порыв меланхолии, но тут же быстро отбросила эту мысль. Если бы все прошло так, как должно было быть, она бы уже давно уехала, и между ней и «У Надин» расстилался бы весь Атлантический океан.

Ее чемодан все еще стоял там, где она его оставила. Надин привезла с собой еще две дорожные сумки от своей матери, в которые хотела упаковать кое-что из одежды, обувь и личные принадлежности.

Когда Надин собралась подняться наверх по лестнице, то обнаружила белый конверт, прислоненный к второй ступеньке. На нем не было имени, но она предположила, что он был предназначен для нее, и, вытащив аккуратно сложенное письмо, тут же узнала почерк Анри. В нескольких словах он сообщал, что для них обоих наступил конец и что он принимает такое развитие событий. Ситуация оказалась для него очень тяжелой, поэтому он поедет «к той единственной женщине, которая меня всегда любила и понимала». И чтобы Надин с этим посчиталась.

На какое-то мгновение она насторожилась, но потом поняла, что Анри, конечно же, имел в виду свою мать. У таких мужчин, как ее муж, не бывает любовниц. Анри отправился к своей матери, а это означало, что он находится на пути в Неаполь, а может быть, уже и прибыл туда. Он далеко отсюда и не сможет быстро вернуться обратно.