Шарлотта Линк - Ложь без спасения

– Они тебе нравятся?

– Очень красивые. Будто специально созданы для этой комнаты.

Но прозвучало это как-то неестественно. Как будто Петер прикидывался, что радуется. Но, может быть, Лауре это только показалось…

– Я купила их в этом итальянском магазине, где продаются всякие штуки для благоустройства жилья. Помнишь? Я тебе о нем рассказывала.

– Ах да, верно… Действительно, очень изящные.

– Я положила тебе счет на письменный стол, – добавила Лаура.

– Хорошо, – рассеянно кивнул Петер. – Я сейчас упакую вещи для поездки. Я хочу сегодня не очень поздно лечь.

– Ты не мог бы еще оформить плату по счету? А то, может быть, будет уже поздновато, когда ты вернешься домой…

– Ясно. Я буду иметь в виду. – И муж медленно покинул комнату.

Теперь Лаура вдруг вспомнила о счете. Парадоксальным образом алкоголь прояснил ее голову. Кратковременный наплыв паники из-за одиночества пропал, и она вновь могла трезво думать. И хотя вопрос счета не был по-настоящему важным, Лаура отправилась в кабинет, чтобы убедиться, что деньги перечислены.

Рабочий кабинет представлял собой маленькое помещение, расположенное между кухней и гостиной, с застекленной стеной, за которой открывался вид на сад. Вначале кабинет вообще был задуман в качестве зимнего сада. Лаура поставила там красивый старый секретер, который несколько лет назад нашла в одном из магазинов на юге Франции, и добавила к нему деревянный стеллаж и уютное кресло. Они с Петером делили эту комнату между собой: Лаура занималась в кабинете бухгалтерией, а ее муж работал там в выходные дни и по вечерам.

Она включила свет и сразу увидела, что счет все еще лежит на столе. На том же самом месте, куда она его положила. Петер, возможно, даже не посмотрел на него, не говоря уже о том, чтобы оплатить.

«Просто у него был нелегкий день, – подумала женщина. – Какие-то проблемы перед самой поездкой. И другие мысли в голове…»

Она медленно вернулась наверх. Может быть, водка поможет ей наконец заснуть…

Но желание уснуть так и осталось желанием: до самого рассвета Лаура не сомкнула глаз. В шесть часов она встала, удостоверилась, что Софи еще спит, и отправилась на пробежку. По-прежнему шел дождь, а ветер казался еще холоднее, чем накануне.

Дождь шел в это воскресное утро и на Кот-де-Прованс. После многих сухих летних дней вторая неделя октября принесла с собой смену погоды. Природе, несомненно, был нужен дождь.

Тучи сгустились в окружающих городок горах и тяжело нависали над склонами. Холмы виноградников не блестели, как обычно, своей разноцветной листвой под осенним солнцем, а мрачно выглядывали из-под туманной завесы. На улицах и проселочных дорогах стояли лужи. Ветер дул с востока, а это означало, что плохая погода в ближайшее время сохранится.

Катрин Мишо встала рано, как давно привыкла. Если она долго оставалась в постели после пробуждения, то легко впадала в раздумья, копаясь в своих мыслях, а это было опасно. В итоге она начинала плакать или сильнее погружалась в чувства ненависти и озлобленности, которые и без того всегда таились в ней, и потом ей весь день едва удавалось справиться со своими взбудораженными эмоциями.

Она приготовила себе чашку кофе и, согревая пальцы о чашку, ходила туда-сюда по квартире, из кухни в гостиную, затем в спальню, а потом снова на кухню. Ванной комнаты Катрин избегала – она вообще ненавидела ванную в этой квартире. Это помещение напоминало ей какую-то глубокую, узкую пропасть, в которую откуда-то свысока, сверху, просачивался блеклый луч света. Пол был покрыт холодной серой каменной плиткой, в которую проникла грязь от целых поколений предыдущих жильцов и которую уже невозможно было удалить. Бледно-желтый кафель, со всех сторон покрывавший стены где-то на метр от пола, был с отбитыми углами, а на одной плитке, сразу около умывальника, кто-то из предшественников Мишо нацарапал агрессивное «Fuck you». Катрин попыталась разместить сразу над надписью вешалку для полотенец, чтобы закрыть эту пошлость, но крючок через два дня обломился, и образовавшаяся в стене развороченная дырка еще сильнее портила ванную комнату.

Окно здесь было расположено так высоко, что надо было забираться на унитаз, чтобы открыть его. А свет из него падал на лицо стоящего у умывальника перед зеркалом человека под ужасно неудобным углом, из-за чего отражение в нем всегда выглядело безнадежно серым и жалким. Любой выглядел в этом зеркале на много лет старше, чем был на самом деле.