Алексей Пшенов - Шесть, шесть, шесть…

Приехавшая вместе с ней именинница-блондинка, пораженная разыгравшейся на ее глазах пантомимой, опустилась на колени и, подняв одной рукой голову своей подруги, другой стала неуверенно хлестать ее по щекам.

– Магда, что случилось? У тебя что-то с сердцем?

Рука Магды была просунута за отворот туники и по-прежнему держалась за левую грудь, а в разрываемом цветными вспышками клубном полумраке кровавое пятно, быстро расползающееся по ярко-малиновой материи, было совершенно незаметно. Танцевавшая рядом молодежь остановилась.

– У нее, наверное, обезвоживание.

– А может передоз?

– Кто это?

– Да, Магдалена.

– Дайте ей воды!

Кто-то протянул блондинке бутылку минералки, но та не обращая внимания на столпившихся вокруг нее людей, стала вытягивать руку подруги из узкого выреза туники.

– У нее что-то с сердцем.

Когда отяжелевшая и вялая рука Магды, наконец, выскользнула из платья и безжизненно опустилась на кафельный пол, собравшаяся вокруг толпа с испуганным гулом отшатнулась.

– Да она вся в крови!

– Врача! Скорую!

– В ментовку надо звонить! Она уже не дышит!

– Кто не дышит?

– Магдалена!

– Магдалену убили?!

Музыка смолкла, в зале зажегся верхний свет и вся клубная тусовка, не дожидаясь приезда ментов и врачей, торопливо потянулась на выход.

Прибывшая через десять минут «Скорая помощь» отвезла Магду Делонэ в институт Склифосовского, а спустя пару дней Вадим Линкевич, никогда не доверявший отечественной медицине, увез свою пассию в известную швейцарскую клинику.

Егор Коваленко, не дождавшись возвращения Магды ни к семи, ни к восьми часам утра, сделал несколько безуспешных попыток дозвониться на ее мобильный телефон и, сдавая дежурство, оставил в журнале выделенную красным маркером запись:

«Магда Аленовна Делоне отказалась от дальнейшего прохождения послеоперационной реабилитации и самовольно покинула стационар хирургического отделения в 22 часа 25 минут.»

Выходные дни Егор провел в обществе нескольких бутылок водки, отключив мобильник и закрывшись от обеспокоенной Татьяны в пустой комнате, отведенной в перспективе под детскую. В понедельник он с тяжелой головой и дрожащими руками впервые за много лет отправился на работу общественным транспортом. В метро Егор купил популярную московскую газету и в подвале первой полосы, среди горячих столичных новостей сразу же наткнулся на кричащую заметку: «Гражданская жена Вадима Линкевича угодила в Склиф из-за халатности пластического хирурга». Ехать в «Зодиак» Егору сразу же расхотелось: было ясно, что крайним в этой неприглядной истории будет именно он. Выйдя из метро, он не стал садиться в маршрутку, а купил в палатке пару бутылок пива и неспешно побрел сначала по бульвару мимо украшенных новогодними гирляндами витрин, а потом по пустынным заснеженным аллеям старого парка. В клинику Егор добрался только в двенадцатом часу утра. Он еще не успел отряхнуть от снега ботинки, как дежуривший на входе охранник, забыв про привычное утреннее: «Здравствуйте!», с холодной вежливостью сообщил Егору, что главный врач уже целый час ждет его в своем кабинете. Коваленко молча кивнул в ответ головой и, не глядя по сторонам, быстро прошел к лифту. В большом кабинете на пятом этаже помимо главврача «Зодиака» находился еще и молодой человек в синем кителе с профессионально въедливым взглядом – следователь межрайонной прокуратуры. Такое высокое внимание со стороны правоохранительных органов говорило о том, что история с Магдой может иметь для Егора самые печальные последствия.

– Ну, что, Коваленко, опозорил нашу клинику на всю Москву? – то ли спросил, то ли констатировал факт главврач.

Оказалось, что прокуратурой еще в воскресенье на основании показаний Магды Делонэ было заведено уголовное дело по статье 293 ч.2 – халатность, повлекшая причинение тяжкого вреда здоровью. Единственным подозреваемым в этом деле оказался Егор Коваленко.

– Я предупреждал Магду Делонэ о возможных последствиях! – обреченно возмутился Егор. – Я не выпускал ее из палаты. Я требовал, чтобы она написала расписку!

– У вас есть расписка? – бесстрастно осведомился следователь.

– Магда обманула меня. Она написала вот это, – Егор достал из кармана сложенный вчетверо лист бумаги.

– Ну, это полная ерунда, – усмехнулся следователь, увидев три ряда каллиграфических крестиков-ноликов.

– Я же говорю, она меня обманула. Я сам диктовал Магде расписку. Она обещала…