Алексей Медоваров - Колыбель. Двадцать первый век подходит к концу

– Когда-то Кампала была красивым местом. Теперь же город превращается в одно сплошное гетто из-за наплыва беженцев. Центр и часть пригорода ещё держится, но окраины сплошь стали вот такими… – консул кивнул на происходящее за окном.

– Я так понимаю, наличие на континенте ООН не привнесло в их жизнь существенных улучшений? – Полянский с грустью смотрел на лачуги аборигенов вдоль дороги.

– Не всё так быстро… Помните, с каким трудом наш президент смог продавить реорганизацию и перенос ООН из Нью-Йорка сюда? Цивилизованному миру не нужна Африка в качестве сильного игрока – они боятся расплаты за века работорговли, унижений и эксплуатации африканцев.

– А что же делаем мы?

– Наши ресурсы не безграничны, к тому же вектор развития нашего государства направлен, прежде всего, за пределы планеты. В некоторых странах чёрного континента у нас есть успехи, хотя внешнее противодействие, особенно по линии западных спецслужб, весьма сильно. Мир меняется, но не так быстро как многим бы хотелось.

– Чтобы перестать жаловаться на жизнь, вы должны хоть раз побывать в Африке… – пробормотал Николай, глядя в окно.

– Хорошо сказано! Надеюсь, что после того, как ООН заработает в полную силу, ситуация тут начнёт улучшаться. Хотя и сейчас есть прогресс – оружия на руках у местных стало в разы меньше.

– Но без броневика вы тут всё же не появляетесь? – в голосе Полянского звучал сарказм.

– Видели бы вы то, что видел я, – ответил Юдин.

Дорога стала отдаляться от побережья озера, петляя вдоль зелёных холмов, уходя вглубь Уганды. Небольшие поселения вдоль дороги встречались довольно часто, но такого количества людей, как на побережье, более не попадалось. Движение на дорогах было довольно плотным и по большей части состояло из автомобилей с двигателем внутреннего сгорания, но электрокары тоже мелькали. Транспорт перестроился на скоростную полосу и начал набирать ход.

К вечеру зарядил настоящий тропический ливень. Такого потока воды, лившегося почти четыре часа, ни Полянский, ни Николай прежде не видели. Транспорт снизил скорость до безопасной и продолжал движение, несмотря на то, что дорога совсем опустела. Шоссе постепенно превращалось в реку, и Николай стал уже опасаться, что их смоет, как транспорт неожиданно свернул вправо и принялся взбираться по неширокому серпантину на довольно крутой холм. Стремительно темнело, и джунгли из ярко зелёных окрасились сначала в серый цвет, а потом и вовсе превратились в чёрную, слегка шевелящуюся от потоков воды массу вдоль обочин дороги. Мощные прожекторы, установленные на крыше транспорта, хорошо освещали путь впереди, но это лишь усиливало контраст. Внезапно плотная стена зарослей расступилась, и транспорт оказался на расчищенной вершине холма. Посреди поляны стоял шестиэтажный отель в виде буквы «П», окружённый постройками поменьше и различными навесами. Фонтан у входа подсвечивался разноцветными переливающимися огнями, из-под навесов доносились музыка и смех, а стоянка была заполнена почти полностью.

– Прибыли на место ночёвки! – объявил Юдин. – Выгружаемся! У нас бронь на люксы во всем северном крыле.

– Как-то это дико… – пробормотал Николай, выпрыгивая из машины. Рубашка моментально промокла до нитки.

– Понимаю, – ответил Юдин уже невесело. – Сам поначалу не мог привыкнуть к местному контрасту.

– Но, видимо, привыкли? – спросил Полянский.

– Видимо, привык.

– Бутылку коньяка и два бокала, пожалуйста! – Юдин сделал заказ на русском. Чернокожий официант поклонился, удаляясь. Пламя зажигалки подпалило сигару, и Юдин затянулся сладковатым дымом. – Тут почти все понимают русский. Сигару?

– Нет, – отмахнулся Полянский. – Зачем мы сюда пришли?

– Я слышу нотку раздражения в вашем голосе! – Юдин вновь затянулся. – Обожаю прямоту военных. Если, конечно, они не из разведки! Вы ведь не из разведки?

Принесли французский коньяк в изящной бутылке из хрусталя. Чернокожий официант разлил алкоголь по бокалам и с поклоном удалился.

– С чего такой вопрос?

– Ваше досье засекречено до момента назначения в училище в Новосибирске. Мне не до конца понятно, кем вы являетесь для этого паренька? Можете ли повлиять на его решения? Кто вы – друг, учитель, сторожевой пес?

– Скорее наставником, – подумав, ответил Полянский.

– Поймите и примите одну простую мысль – я вам не враг! И руководствуюсь я, прежде всего, интересами государства и безопасностью дипломатической миссии. Вы должны это понимать.