Мэри Кларк - Взгляд в темноте

Чемодан. Бежать с чемоданом он не сможет. После короткого колебания Фокс отшвырнул его. Чемодан ударился о каменный пол, проехал несколько дюймов и раскрылся. По коридору разлетелись деньги.

— Остановитесь, или будем стрелять! — раздался повелительный голос.

Фокс распахнул дверь аварийного выхода, раздамся громкий звон. Он захлопнул ее за собой и помчался через поле. Самолет на Феникс был совсем рядом. У левого крыла стоял маленький фургон обслуживания с заведенным двигателем. Водитель как раз возвращался к нему. Фокс напал сзади, оглушил страшным ударом в затылок. Водитель охнул и повалился на землю. Отбросив тело с дороги, Фокс прыгнул в фургон. Изо всех сил давя на газ, обогнал самолет. Они не посмеют стрелять, пока самолет у них на пути.

Копы сейчас погонятся за ним. Или направят машины, чтобы преградить ему дорогу. Рискованно выходить из фургона, еще рискованнее оставаться в нем. Взлетные полосы огорожены или ведут в Саунд. Если он поедет по одной из них, окажется в ловушке.

Они ищут человека, едущего в фургоне обслуживания по взлетному полю. В терминале они его искать не будут. Фокс заметил точно такой же фургон, припаркованный перед ангаром, подъехал к нему и остановился. На пассажирском сиденье лежала потрепанная книга. Он быстро глянул на нее. Что-то про заявки и поставки. Схватив книгу, Фокс выскочил из фургона. Дверь с надписью «Посторонним вход воспрещен» открывалась. Он склонился над книгой и схватился за дверь. Симпатичная молодая женщина в униформе взглянула на его книгу и пробежала мимо.

Его походка стала стремительной, но солидной. Он прошел по маленькому коридору с личными кабинетами и через минуту оказался в зоне вылета. Охрана аэропорта бежала мимо к взлетному полю. Не обращая на них внимания, он миновал терминал, вышел на обочину и поймал такси.

— Куда едем? — спросил водитель.

— На Центральный вокзал. — Он вынул двадцать долларов, свои последние деньги. — Как можно быстрее. У меня отменили рейс, и мне нужно успеть на поезд в половине двенадцатого.

Водитель оказался мальчишкой, не старше двадцати двух лет.

— Впритык успеем, мистер. Дороги хорошие, машин немного. — Он нажал педаль газа. — Держитесь.

Фокс откинулся на спинку сиденья. Его прошиб ледяной пот. Они знают, кто он. Могут посмотреть его дело. Кто-нибудь может сказать: «Раньше он работал в „Устричном баре, посудомойщиком“. Могут подумать о комнате и отправиться ее искать.

Бомба соединена с часами. Если кто-то войдет в комнату, то успеет вывести Шэрон и Нила и, возможно деактивировать бомбу. Нет, скорее всего, она взорвется от прикосновения, она слишком чувствительна.

Нельзя было еще раз звонить. Все из-за Шэрон. Надо было придушить ее вчера. Он вспомнил, как сдавил ей шею, коснулся пульсирующей жилки на горле. Других он не трогал руками, просто завязывал и затягивал шарфы или пояса. А с ней! Руки горели от потребности обхватить это горло. Она все испортила. Обманула его, притворилась, что любит. Смотрела на него, даже с экрана, словно хочет его и ждет, чтобы он ее увез. А вчера обняла его и попыталась вытащить пистолет. Такая же дрянь. Еще хуже остальных, всех этих женщин в детских домах, матрон в тюрьме, которые отталкивали его, когда он пытался их поцеловать. «Прекрати! Не смей!»

Не надо было вести Шэрон в комнату. Если бы он просто взял мальчишку, ничего бы не случилось. Она заставила его забрать ее, и сейчас деньги уплыли от него, полиция знает, кто он, а ему нужно где-то спрятаться.

Но он убьет ее первой. Правда, сейчас они как раз эвакуируют людей из терминалов и аэропортов. О комнате они вряд ли так быстро догадаются. Бомба для нее слишком хорошо. Нет, он будет смотреть, как она умирает. Он скажет ей, что собирается сделать, послушает, как она будет его умолять, а потом сдавит ей горло.

Фокс закрыл глаза и сглотнул, несмотря на сухость во рту. От возбуждения звенело в ушах.

В терминале уйдет четыре-пять минут. Если он доберется до комнаты в одиннадцать двадцать семь, то успеет. А убежать можно по тоннелю под Парк-авеню.

И хотя у него нет магнитофона, он запомнит хрипы Шэрон. Он хотел запомнить. И засыпать, вспоминая ее предсмертные хрипы.

Мальчик. Его он просто оставит. Пусть бомба позаботится о нем — о нем, о вонючих копах, обо всех, кто не успеет вовремя выбраться. Они и не знают, что с ними будет.

Они въезжали в тоннель в центре города. Малыш хороший водитель. Только без десяти одиннадцать. Еще десять-пятнадцать минут, и он будет на 42-й улице. У него полно времени. Полно времени для Шэрон.