Хорхе Молист - Наследие последнего тамплиера. Кольцо

Где тот застенчивый мальчик, в которого я влюбилась в раннем отрочестве?

Ночью, устроившись у окна, разглядывая городские огни и все еще всхлипывая от досады, я снова вспомнила те два эпизода. Первый — в баре. Ориоль познакомил меня с образом жизни и мышлением, совершенно отличными от моих. Эта преданность женщины мужчине, это добровольное закабаление. Зачем он втянул меня в это? А потом встреча с Сузи. Он подготовил ее? Врал, утверждая, что она была случайной? Я не сомневалась: Ориоль рассчитывал на то, что я откажусь от его предложения. В таком случае почему он это сделал? Может быть, мой отказ стал для него своего рода алиби? Отвел от Ориоля подозрения в гомосексуализме? И Сузи. Они, несомненно, давно знакомы. Каковы их отношения? Возможно, их объединяла сексуальная ориентация. Нельзя исключить того, что они сожительствовали.

Я легла, но уснуть мне не удавалось. Стоило закрыть глаза, как возвращались психометрические образы, посещавшие меня в доке. Дым от подожженной нефти, страшный смрад горящих тел, исступленные крики загоревшихся и раненых. Меня тошнило. Я встала, чтобы выпить воды, и взгляд мой упал на колдовское кольцо, излучавшее кровавый свет. Я сняла его и положила на ночной столик. Пусть на мне останется бриллиантовое кольцо моего нареченного, чистое и прозрачное. В эту ночь я не вынесла бы еще одного ужасного видения прошлого.

Не знаю, когда я заснула, но спала плохо. Хотя на мне и не было кольца с рубином, я все равно видела сон, эротический и глупый. Но, связанный с событиями дня, он усилил мое беспокойство.

Начался он с того, что ко мне приближался Ориоль. Он хотел поцеловать меня, и я закрыла глаза и приоткрыла рот, как делала это много лет назад, когда мы, подростки, впервые поцеловались.

Когда его рука оказалась у меня под юбкой, мне захотелось отдаться греху, но, открыв глаза, я ужаснулась — между ног меня ласкал другой человек. Я начала сопротивляться и тут увидела, что второй человек, щупая меня, целовал Ориоля и тот отвечал ему тем же. Я не могла освободиться от этих странных объятий. Ища любви у Ориоля, я получала удовлетворение от любовника моего друга. Нет, этот мужчина не был трансвеститом, как Сузи, но его духи пахли так же.

Проснулась я, часто дыша и ощущая возбуждение и тревогу. Чем мог закончиться такой сон? Об этом и думать не хотелось. Какое противоестественное сочетание ужаса и наслаждения!

А за всем этим стоял мой страх. Действительно ли Ориоль гомосексуалист? Или ему одинаково нравятся мужчины и женщины?

Эти вопросы сводили меня с ума. Кроме того, Ориоль был далеко не безразличен мне. Не повторится ли со мной то, что произошло с моей матерью?

В то утро у меня было депрессивное состояние. Сидя на постели, я со страхом смотрела на кольцо с рубином, лежавшее на ночном столике, и безнадежно размышляла об Ориоле. К черту сокровище и все эти мрачные истории! Нужно подумать о маме и Майке. Мне хотелось чувствовать себя любимой, и я начала планировать мое возвращение.

Тут зазвонил телефон. Артур приглашал меня на ленч. Я сразу же приняла приглашение. По крайней мере этот тип галантен и во многих отношениях более привлекателен, чем Ориоль.

— Не понимаю. Почему вы не сообщили о краже частей триптиха полиции? — спросила я его.

— Откуда вы знаете, что не сообщил?

Артур, улыбаясь, смотрел на меня. Да, он гораздо привлекательнее Ориоля.

— У меня есть свои источники информации.

— Алиса?

— Об этом я говорила не с ней, а с комиссаром Кастильо. Он вел следствие по этому делу. Никакого заявления о краже к нему не поступало. Да и была ли она на самом деле?

— Конечно, была.

— Как же вы собирались получить то, что вам принадлежало, не сообщив о краже в полицию?

— У нас есть свои способы сделать это.

— Те же, какие вы применили к другу моего крестного?

— Кристина, у нас есть своя манера ведения дел, и мы не хотим, чтобы полиция совала нос туда, куда не следует.

— Вы — мафия, верно?

Артур недовольно покачал головой и натянуто улыбнулся.

— Называть нас мафией — оскорбительно. Мы лишь коммерсанты, придерживающиеся в своих делах определенных правил.

— Эти правила не исключают убийства…

— Только в случае крайней необходимости…

Глядя на его привлекательное лицо, я размышляла, не уйти ли мне сразу же. Этот человек опасен. Впрочем, опасность не слишком пугала меня, и я подумала, как бы снова оставить его в дураках. Наглость Артура, его пренебрежение к закону возмущали меня. Пожалуй, во мне проснулся адвокат. Артур же, угадав мои мысли, добавил: