Илья Деревянко - Бег к смерти

«Коси под сумасшедшего! – властно зашептал в кошелевской голове демонический голос. – И не вздумай упомянуть обо мне сейчас! Этот точно раскусит! Не смей, понял? Иначе удушу! Потом психиатрам про «голос» болтай сколько угодно... Но потом !!!»

– Итак, почему? – между тем спокойно переспросил Виталий.

– Ты собирался меня кастрировать! А я не согласен! Падла ты кровожадная! Изверг! Вурдалак! – покорно выполняя волю нечистого духа, понес агрессивную околесицу Андрей. – Не хочу становиться евнухом! Слышишь, не хочу-у-у!!! – Тут он возвысил голос до визга. – Я размножаться собираюсь! В массовых количествах!!! – Кошелев забился в искусно разыгранной истерике.

– Да у него ж все вены исколоты! Наркоша отпетый! А потому двинулся по фазе! – прокомментировал бредовые выкрики Андрея знакомый читателю крепыш Саша Маслов. – А вот вещественные доказательства. Полюбуйтесь! Джентльменский набор наркомана! – Саша указал на изъятые у Кошелева при обыске шприц, жгут, а также крохотный полупрозрачный запечатанный пакетик с «дежурной» дозой героина (в настоящий момент и то, и другое, и третье лежало посреди стола).

– Отдайте, су-у-уки!!! – на сей раз без подсказки демона, брызгая слюной и закатывая мутные глаза, бешено заорал Андрей. – Вы не понимаете, идиоты! Ни хрена вы, гады, не понимаете! Без своевременного укола мне кранты! Отда-а-айте-е-е!!!

– Ишь разволновался, паразит! – брезгливо фыркнул успевший смениться с поста на проходной Павел Якушев. – Ума не приложу, почему я сразу тебя не вычислил? Ведь прямо на лбу написано «нар-ко-та», и восклицательный знак стоит. Век себе не прощу! – Паша в сердцах треснул кулаком по голой стене.

– От-да-а-айте-е-е-е!!! – продолжал надрываться Кошелев.

– Не беспокойся, болезный, тебя вылечат! – недружелюбно буркнул Маслов. – Я вызвал по телефону «психовозку»! Жди дядю доктора, мудак! А будешь дальше шуметь – рот скотчем заклею! Надо ж, чуть Виталика не зарубил! – Лицо крепыша исказилось в приступе ярости, стиснутые кулаки побелели.

– Перестаньте, ребята, – устало махнул рукой Федоров. – Не сотрясайте понапрасну воздух! Что же касается «психовозки» – гм-м... Саша, разумеется, поступил правильно, но сдается мне... в данной ситуации больше нужен не психиатр, а священник, изгоняющий дьявола. Парнишка здорово смахивает на одержимого нечистым духом (кстати, наркомания очень часто тесно сопряжена с одержимостью и, наоборот, одержимость с наркоманией). Однако экзорцизм, или по-нашему, по-русски «очистка» – отнюдь не одноразовое «магическое» действо! Для успешного изгнания дьявола обязательно требуется добрая воля самого погибающего, а ее-то в Андрюшке, к сожалению, пока не замечаю [25]!

– Ты кодировался от пьянства у Лычковой? – вспомнив разговор двухмесячной давности, внезапно спросил Кошелева Виталий. – Быстро отвечай, кодировался или нет?

«Тебя разоблачили! Плохо притворялся! – злобно громыхнул в голове Андрея бес. – А ну расстарайся, сучонок, если не желаешь сей секунд сдохнуть!»

– Лычкова, Сверчкова, Сморчкова, Зрачкова, – дурашливо захихикал Кошелев. – Всех трахал! Всех до единой! И в квартире, и на крыше, и в сарае, и в чистом поле! И даже на люстре в фойе Большого театра!

– Голимый шизоид! – повертел пальцем у виска Саша.

– Кроме того, я постоянно сожительствую с лохнесским чудовищем, – развивая успех, доверительно сообщил Андрей. – Оно гермафродит!..

Вскоре прибыла «психовозка». В помещение за-шли гуськом щупленький лысоватый врач с небольшим портфельчиком и два здоровенных, схожих комплекцией с медведями породы гризли [26]санитара – молчаливые, невозмутимые, с непроницаемыми каменными лицами. Завидев представителей медицины, Кошелев с удвоенным рвением продолжил нести разнообразный вздор, правда, без прежней агрессивности. Внушительные габариты санитаров как-то не располагали к буйству.

– Делириозное помрачение сознания на основе наркотической интоксикации, – заслушав многоголосый рассказ присутствующих о недавних событиях, понаблюдав секунд пятнадцать за Кошелевым, пощупав пульс и заглянув в суженные до размеров макового зернышка зрачки Андрея, безапелляционно заявил доктор, бережно промакивая лысину носовым платком. – Больному необходимо серьезное стационарное лечение!

«Прикинься шлангом», – прошептал голос в мозгу Кошелева. Андрей незамедлительно растекся по полу аморфной, безвольно всхлипывающей, пускающей пузыри и слезно просящей прощения квашней.