Донато Карризи - Девушка в тумане

Фогель снова улыбнулся:

– Я дам вам совет, который вы никогда не услышите от полицейского… Учитесь расценивать каждое дело только со своих собственных позиций и забудьте все, чему вас учили другие. Иначе вы никогда не разовьете в себе охотничьего инстинкта.

Спецагент повернулся и пошел прочь, а Борги разглядывал удаляющееся кашемировое пальто и думал: охотничий инстинкт… как же он отличается от инстинкта убивать.

«Ненависть – еще не главный мотив для преступления», – повторил себе Фогель, входя в свой гостиничный номер. Что он понимает, этот сопливый криминалист? Да как он посмел поставить под сомнение его слова? Но он не позволил гневу омрачить чувство удовлетворения, которое сопутствовало ему весь день. У Борги, несомненно, нет будущего.

На кровати уже была разложена одежда, все эти дни висевшая в шкафу, каждый костюм в отдельном чехле. Туфли и ботинки тоже покоились в специальных хлопчатых мешочках. Затем шли галстуки, сорочки и белье. Все вместе целиком занимало поверхность матраса и составляло великолепно выверенную цветовую мозаику. Немного погодя Фогель уложил все в чемодан. И вдруг на маленьком столике возле телевизора заметил то, чего раньше там не было.

Там лежал какой-то пакет.

Он с подозрением подошел поближе. Видимо, пакет положил кто-то из персонала. Но к нему не было приложено никакой записки. Это было странно. После секундного колебания он решил все-таки вскрыть пакет.

Там оказался старенький ноутбук, весь в царапинах и пятнах.

«Это еще что за шутки?» – подумал Фогель и поднял крышку. На клавиатуре лежал кусочек картона, на котором каллиграфическим почерком было выведено:

Он невиновен .

Вместо подписи стоял номер телефона. Тот самый, с которого были отправлены анонимные эсэмэски и который он удалил, решив, что это какой-нибудь журналист в поисках сенсаций.

«Мне надо с вами поговорить. Позвоните мне по этому номеру».

Фогель разозлился. Он не выносил никаких вторжений в свое личное пространство. Но в то же время должен был признать, что ему страсть как любопытно заглянуть в содержимое компьютера. Здравый смысл велел остановиться, но ведь, в сущности, такая проверка ничего не будет стоить.

Он протянул руку и нажал клавишу включения.

Ноутбук начал потихоньку оживать. Черный дисплей стал синим, и в центре появилась всего одна иконка: интернетный браузер. Фогель уже собрался его запустить, но соединение с Сетью оказалось автоматическим. Немного погодя появилась страничка с бледной и сильно устаревшей графикой. Спецагенту сразу пришло на ум, что пользователь живет в богом забытом месте и он давно не получал никаких консультаций, однако его продолжает носить, как мусор, по волнам Всемирной паутины.

У страницы имелось имя.

Человек тумана.

Под названием размещены шесть девичьих лиц, очень похожих друг на друга. Рыжие волосы и веснушки. Но прежде всего бросалось в глаза, что все они похожи на Анну Лу Кастнер.

На том конце линии гудки раздавались довольно долго. Потом хриплый женский голос ответил:

– Вы как раз вовремя, синьор спецагент.

– Кто вы и что хотите этим сказать? – пошел в атаку Фогель.

Но собеседница держалась абсолютно спокойно.

– Я вижу, что мне удалось наконец привлечь ваше внимание.

За фразой последовал короткий приступ кашля.

– Мое имя Беатрис Леман, я журналистка. Вернее, была журналисткой.

– Я не стану делать заявлений по поводу того, что увидел, что бы это ни было. А потому не стройте себе иллюзий: при помощи этой истории вы популярности не добьетесь.

– Я не собираюсь давать никаких интервью, – ответила Леман. – У меня есть одна вещь, которую я хотела бы вам показать.

Фогель на секунду задумался. Гнев не утихал, но к нему примешивалось что-то, что заставляло выслушать эту странную женщину.

– Хорошо, давайте встретимся, – предложил он.

– Вам придется ко мне приехать.

Фогель не удержался и раздраженно хмыкнул:

– Это почему?

– Потом поймете.

Она положила трубку раньше, чем он успел что-то ответить.

Беатрис Леман была прикована к инвалидному креслу. Фогель потратил четыре дня на размышления, звонить ей или не звонить, и потихоньку наводил о ней справки. Как журналистка она занималась преимущественно местной хроникой, и не раз ее статьи приводили в замешательство политиков и власть имущих. Она была крепкой женщиной, но свое уже отжила. И больше никого не боялась.