Донато Карризи - Девушка в тумане

На обратном пути оба не проронили ни слова. Мартини ограничился тем, что позвонил жене и сказал, что все в порядке, они едут домой. Но больше ничего говорить не стал.

– На вечеринке было очень скучно, и мы сбежали, – принялась оправдываться девочка.

Отец молчал.

– А потом мы заснули и не заметили, сколько прошло времени. Мне очень жаль.

Мартини яростно сжимал руль, не обращая внимания на боль в перевязанной руке.

– Ты курила? – грозно спросил он.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Травку курила?

Она тряхнула головой, зная, что врать бесполезно:

– Я не знаю, что это было, но клянусь, что больше не было ничего.

Мартини старался сохранить спокойствие.

– И тем не менее сейчас будешь объясняться с мамой.

Когда он припарковал белый внедорожник в конце бульвара, Клеа уже стояла на крыльце в своем кардигане. Моника вышла из машины первая. Отец смотрел, как она бежит к дому. Клеа раскинула руки и прижала дочь к себе, этим объятием сбрасывая напряжение. Мартини наблюдал за сценой сквозь лобовое стекло, и ему не хватило мужества нарушить этот миг своим вторжением. Он снова подумал о том, что произошло в его семье шесть месяцев назад, когда он чуть не потерял все.

Нечто .

Нет, этого больше не случится. Никогда.

Прогноз оправдался. Двое суток без передышки лил дождь.

Наутро третьего дня сквозь тонкую пелену полупрозрачных облаков проглянуло бледное солнышко.

Мартини решил, что сегодня в самый раз будет заняться беседкой в саду. Ему хотелось отвлечь Клеа от мыслей о пропавшей девочке, и вернуться к идее маленького огорода и теплицы казалось весьма удачным ходом. У жены не было никаких занятий, и она целыми днями смотрела телепрограммы, полностью посвященные только истории с Анной Лу Кастнер. При отсутствии официальной информации каждый считал себя вправе выдвинуть собственную версию. На телевидении ни о чем другом не говорили. И гипотезы выдвигали не только специалисты. На передачи приглашали и старлеток, и людей из околотеатральной тусовки. Это уже выходило за рамки приличий. Строились гипотезы, одна абсурднее и фантастичнее другой. Самые незначительные детали истории Анны Лу анализировались и обсуждались, словно с минуты на минуту разрешение загадки должно было прийти именно оттуда.

Создавалось впечатление, что этот поток болтовни никогда не иссякнет.

Жизнь в доме учителя теперь протекала под непрерывный аккомпанемент включенного телевизора, а потому в то утро он сел в машину и отправился в скобяную лавку. Он купил рулон полиэтиленовой пленки и листовое железо для контура, а к ним болты, гайки и зажимы для закрепления стяжек. Когда Мартини загружал все это в просторный багажник внедорожника, его внимание привлек какой-то звук.

Это шелестели по асфальту колеса скейта.

Он обернулся и увидел Маттиа, проезжавшего в нескольких метрах от него.

– Маттиа! – помахал он рукой.

Парень его поначалу не заметил, а затем повел себя очень странно. Он резко затормозил, потом так же резко прибавил скорость и умчался прочь.

Мартини вздохнул: он действительно не понимал этого мальчишку. Потом сел в машину и поехал домой.

Обычно он проезжал по дороге, огибавшей городок, по своего рода кольцевому шоссе, дававшему возможность миновать центр. Как правило, машины там двигались довольно быстро, но в это утро он уперся в колонну автомобилей, которая еле ползла. Может, произошла авария, что нередко случалось на дальнем перекрестке. И действительно, ему показалось, что впереди мигают маячки патрульных машин. Он продвигался вперед, однако ни одной помятой машины не увидел.

Значит, дело было не в аварии. Впереди оказался блокпост.

В эти дни в Авешоте блокпосты выставляли часто, особенно возле дома пропавшей девочки. Мартини не видел смысла в таких мерах, разве что ожесточить население. Это все равно что запереть стойло, когда все быки уже разбежались. Однако у него возникло подозрение, что в условиях постоянно сгущающейся тайны и нарастающего внимания СМИ полицейские просто должны были продемонстрировать публике, что они чем-то заняты.

Автомобилисты в пробке не имели возможности свернуть в какую-нибудь боковую улочку и объехать блокпост, а разворачиваться не решались: это вызвало бы подозрения. Мартини тоже смирился и терпеливо дожидался своей очереди. Но по мере того как он продвигался вперед, у него внутри нарастала тревога. По кончикам пальцев пошли мурашки, а в желудке возникла странная пустота.