Дэвид Балдаччи - Абсолютная власть

Она встала и прошлась по комнате.

— Конечно, я не могу говорить о наличии явных признаков сексуального контакта. Но если бы даже они и были, то не вывели бы следствие на тебя.

— Боже мой, я даже не помню, занимались мы этим или нет. Похоже, что занимались.

При этом замечании она невольно улыбнулась. Президент повернулся и взглянул на нее.

— А как насчет Бертона и Коллина?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты с ними разговаривала? — В вопросе был явный подтекст.

— Им, как и тебе, есть что терять, не так ли, Алан?

— Как и нам, Глория, как и нам. — Он поправил галстук перед зеркалом. — Что с нашим лазутчиком? Есть какие-нибудь зацепки?

— Пока нет, они проверяют номерной знак.

— Когда, по-твоему, ее хватятся?

— Думаю, скоро. Через пару деньков. Ее хватятся, наведут справки. Позвонят ее мужу, проверят дом. Завтра, может, послезавтра, максимум через три дня.

— А затем начнется полицейское расследование.

— Здесь мы ничего не можем поделать.

— Но ты будешь полностью в курсе дела?

Брови президента озабоченно сдвинулись, когда он стал перебирать в уме возможные варианты развития событий. Переспал ли он с Кристи Салливан? Ему хотелось верить, что да. По крайней мере тогда эта ночь не была бы полным провалом.

— Настолько в курсе, чтобы не вызвать подозрений.

— Это довольно просто. Можешь объяснить свою заинтересованность тем, что Уолтер Салливан — мой близкий друг и политический союзник. Естественно, мне небезразлично, как продвигается следствие. Обдумай все хорошенько, Глория, я плачу тебе именно за это.

А ты хотел переспать с его женой, подумала Рассел. Тоже мне друг.

— Эта мысль уже приходила мне в голову, Алан.

Она закурила и медленно выпустила дым. Ничего, пока все нормально. Надо лишь держаться в этом деле впереди него. Всего лишь на один шажок впереди, и все будет в порядке. Это нелегко; он очень проницателен, но в то же время самоуверен. Самоуверенные люди, как правило, переоценивают собственные возможности и недооценивают возможности других.

— Никто не знал, что она встречается с тобой?

— Думаю, она действовала скрытно, Глория. Чердак у Кристи не был переполнен, ее достоинства располагались ниже, но она неплохо разбиралась в экономике. — Он подмигнул главе администрации. — Если бы ее муж обнаружил, что она развлекается на стороне, даже с президентом, она потеряла бы около восьмисот миллионов.

Рассел знала о странном пристрастии Уолтера Салливана к наблюдениям из-за зеркала. Слава Богу, что там, в темноте, сидел не сам Салливан.

— Я предупреждала тебя, Алан, что твои маленькие приключения могут для нас плохо кончиться.

Президент с недоумением посмотрел на нее.

— Послушай, не думаешь ли ты, что я первый парень, занимающий этот пост, который позволяет себе развлечься на стороне? Не будь так дьявольски наивна, Глория. К тому же я в миллион раз осторожнее, чем многие из моих предшественников. Я несу всю тяжесть моей работы… и не упускаю своих шансов. Поняла?

Рассел нервно почесала шею.

— Безусловно, господин президент.

— Итак, остается всего один парень, который может нам навредить.

— Чтобы разрушился карточный домик, достаточно упасть одной карте.

— Неужто? Но в этом домике живет уйма народу. Не забывай об этом.

— Конечно, шеф, я помню.

В дверь постучали.

— Пять минут, сэр, — сообщил вошедший помощник Глории Рассел.

Президент кивнул и жестом попросил его удалиться.

— Этот прием как нельзя вовремя.

— Рансом Болдуин внес огромный вклад в твою предвыборную кампанию, так же как и все его друзья.

— Дорогая, не тебе указывать, перед кем у меня политические долги.

Рассел встала и приблизилась к нему. Она взяла его за руку и пристально посмотрела в лицо. На его левой щеке был небольшой шрам. Напоминание о шрапнели, угодившей туда во время краткосрочного пребывания в армии в конце вьетнамской войны. Когда его политическая карьера пошла в гору, все женщины сошлись на том, что это крошечное несовершенство сильно увеличивает его привлекательность. Рассел поймала себя на том, что разглядывает этот шрам.

— Алан, для защиты твоих интересов я сделаю все что угодно. Все обойдется, но нам необходимо работать вместе. Мы одна команда, Алан, и мы отличная команда. Им не удастся причинить нам вред, если мы будем действовать сообща.

Какое-то мгновение президент изучал ее лицо и затем ответил ей той улыбкой, которая обычно сопровождала заголовки на первых полосах газет. Он чмокнул ее в щеку и прижал к себе, а она прильнула к нему.