Лиза Марклунд - Дурная кровь

– Но я виновата в его смерти.

– Пожалуй, нет.

– Мне не следовало бить так сильно.

– Это был несчастный случай, – сказал Биргер.

Анника подняла взгляд и заставила себя смотреть ему в глаза, когда отвечала.

– Но если все было не так? Если я хотела, чтобы он умер?

Его губы побелели, он посмотрел в окно.

– Желание забрать чью-то жизнь… – сказал он. – Такие мысли возникают у многих.

– Но если я действительно била, чтобы он никогда больше не смог подняться?

Тишина забрала весь кислород из комнаты. Биргер рукой потер лоб над глазами. Анника почти совсем не могла дышать сейчас.

Семь баллов, пожалуй, больше .

– Тогда тебе придется жить с этим, – сказал Биргер наконец.

Восемь, трудно дышать.

В прихожей зазвонил ее мобильный телефон, звук сигнала эхом отразился от стен.

– Ты должна… – начал Биргер.

– Он прекратит сейчас, – сказала Анника.

Когда установилась тишина, воздух, казалось, стал еще более плотным, чем раньше.

Биргер откашлялся.

– Я читаю все, что ты пишешь, – сказал он. – Какие ужасные вещи ты отслеживала.

Он кивнул в направлении книжной полки.

– Май-Лиз хранила все твои статьи в отдельной папке, она лежит где-то там в ящике. Я думал продолжить, когда она умерла, но из этого так ничего и не получилось. – Он посмотрел на нее снова, его веки покраснели. – Май-Лиз беспокоилась за тебя. Она всегда считала тебя слишком отчаянной, что ты никогда не щадила себя. Когда ты сидела в заложниках в туннеле под олимпийским стадионом, чуть не замерзла насмерть в сарае в Норботтене или когда твой дом сожгли…

– Я никогда не думала об этом, – призналась Анника.

– Порой Май-Лиз казалось, что все опасности, которым ты подвергала себя, имели какое-то отношение к Свену, он вроде как разрушил что-то в тебе.

Анника отвела взгляд в сторону, посмотрела в направлении прихожей и лестницы на второй этаж, там наверху находились спальни, Свен и Альбин имели каждый свою, там она потеряла невинность вечером в воскресенье, когда остальные члены семейства Матссон были на четвертьфинале чемпионата Швеции по хоккею с мячом. Хеллефорснес проиграл.

– Если я немного дерганая, то это не только из-за Свена, – сказала она.

Биргер посмотрел на улицу через окно, там снова сверкнула молния.

– Осенью будет четыре года с тех пор, как Май-Лиз умерла, – сказал он. – Мне так одиноко порой. Интересно, как долго я еще пробуду здесь, без нее.

Они некоторое время сидели молча. Ноги Анники словно налились свинцом, она даже забеспокоилась, сможет ли встать.

– Мы живем в этом регионе уже в течение многих поколений, – сказал Биргер. – И ваша семья и наша. Изнурительный труд наложил на нас свой отпечаток, сделал нас немного грубыми.

Первые тяжелые капли дождя забарабанили по оконному стеклу. Биргер посмотрел на Аннику:

– Мы такие. И не играет никакой роли, остаемся или уезжаем, оно присутствует все равно.

Неприятное ощущение, ранее захватившее Аннику в плен, немного отступило.

Она посмотрела на отца Свена, один в уродливом доме всеми забытого заводского района, мертвый сын и мертвая жена, немецкий «Евроспорт» в качестве единственной компании.

Он кивнул как бы самому себе.

– Все пошло быстро, – сказал он. – Все изменилось до основания. Возьмем хотя бы завод, ты видела, что они сделали там? Торговый центр и кафе.

Дом задрожал от раската грома. Они оба посмотрели на потолок.

– Спасибо, – сказала Анника. – Спасибо, что ты принял меня.

Биргер не без труда поднялся. Он подошел к ней и взял ее за руку. Его ладонь была сухой, но пожатие некрепким.

Потом она ушла.

В то самое мгновение, когда Анника спустилась с крыльца, разразился настоящий ливень. Она побежала к своей машине и запрыгнула внутрь. Дом на опушке исчез за стеной воды.

Она достала из сумки мобильный телефон, один пропущенный звонок. Номер показался ей знакомым, прошла секунда, прежде чем она вспомнила, кому он принадлежал: Государственной криминальной полиции. Анника вздрогнула как от удара, осознав это. Боже праведный, из ГКП искали ее, а она не ответила, поскольку занималась тем, что разгребала собственное дерьмо.

Дрожащими пальцами она набрала номер. Ей ответил мужчина по фамилии Юханссон, Анника, тяжело дыша от волнения, объяснила ему, кто она и почему звонит.

– Речь идет о мобильнике, который находится у нас на контроле, – объяснил Юханссон. – Телефонный оператор сообщил, что телефон включился полчаса назад.