Робин Кук - Хромосома-6

– Могу я спросить, сколько клиентов осчастливлены этой программой?

– Обычных людей или врачей?

– Обычных.

– Около сотни.

– Есть такие, кто воспользовался этим средством?

– Собственно говоря, четверо, – сообщил Раймонд. – Были пересажены две почки и две печени. Все себя чувствуют наилучшим образом, безо всякого лечения и без каких бы то ни было признаков отторжения. И, смею добавить, взимается значительная плата за заимствование органов и трансплантацию, и все причастные к тому врачи получают с этих выплат такие же проценты.

– Сколько участвует врачей? – поинтересовался Уоллер.

– Менее пятидесяти, – ответил Раймонд. – Мы с привлечением не торопились, но теперь наращиваем обороты.

– Как долго действует программа?

– Около шести лет. В нее вложены солидные капиталы и усилия, но сейчас она начинает премиленько окупаться. Должен вам напомнить, что вы входите в дело на довольно ранней стадии, так что для вас пирамида окажется очень прибыльной.

– Звучит заманчиво, – сказал Уоллер. – Видит Бог, я мог бы пустить дополнительный доход на поддержание рушащейся клиентуры. Я должен что-то предпринять, прежде чем потеряю свою клинику.

– Это было бы огорчительно, – согласился Раймонд.

– Могу я день-другой подумать? – спросил Уоллер.

Раймонд поднялся. Опыт убеждал его, что желаемое достигнуто.

– Без сомнения, – снисходительно произнес он. – Советую вам также поговорить с доктором Левитцем. Он горячо рекомендовал вас, а сам необычайно доволен соглашением.

Пятью минутами позже Раймонд вышел в переулок и двинулся на юг к Парк-авеню. Походка его прибавила упругости и бодрости. Голубизна неба, свежесть воздуха, предвестье весны наделяли ощущением высшего блаженства, особенно в сочетании с приливом адреналина, который всегда вызывало в нем удавшееся кадровое приобретение. Даже неприятности двух предыдущих дней казались несущественными. Будущее виделось ярким и многообещающим.

Но тут, словно бы из ниоткуда, явилось еще бы чуть-чуть – и несчастье. Поглощенный своей победой, Раймонд едва не сошел с бровки тротуара прямо под мчавшийся городской автобус. Порывом ветра от грохочущего автобуса с головы Раймонда сорвало шляпу, а брызнувшая из-под колес грязь заляпала кашемировое пальто.

Раймонд стремительно отшатнулся, у него голова пошла кругом от счастливого избавления от, казалось, неминуемой ужасной смерти. Нью-Йорк всегда был городом внезапных крайностей.

– Приятель, ты в порядке? – спросил прохожий. И вручил Раймонду его помятый головной убор.

– Все хорошо, спасибо, – произнес Раймонд. Он опустил глаза, посмотрел на полы своего пальто – и ему стало плохо. Происшествие обрело какой-то метафорический смысл, оно будто вернуло тревогу, которую испытывал Раймонд из-за злосчастного дела Франкони. Грязь напомнила ему о сделке с Винни Домиником.

Чувствуя себя наказанным, Раймонд с куда большей осторожностью перешел на другую сторону. Жизнь полна опасностей. Шагая по направлению к Шестьдесят четвертой улице, он стал беспокоиться и по поводу двух других пересадок. До пакости с Франкони ему и в голову не приходило, что вскрытие может хоть как-то пагубно сказаться на его программе.

Неожиданно для самого себя Раймонд пришел к выводу, что стоило бы навести справки о положении других пациентов. У него не было и тени сомнения в том, что угроза Тейлора Кэбота вполне реальна. Если так случится, что кто-то из пациентов в будущем подвергнется вскрытию, не важно по какой причине, и результаты его попадут в прессу, то дело пахнет крахом. «Генсис», вероятнее всего, свернет всю операцию.

Раймонд ускорил шаг. Один пациент жил в Нью-Джерси, другой – в Далласе. Надо бы, подумал он, добраться до телефона и переговорить с привлекшими их докторами.

5 марта 1997 г.

17.45

Кого, Экваториальная Гвинея

– Привет! – донесся голос Кэндис. – Есть кто дома?

У Кевина от неожиданности дрогнула рука. Сотрудники давно ушли, отработав свое, и в лаборатории стояла тишина, поддерживаемая мягким жужжанием холодильных установок. Кевин остался, чтобы разделить фрагменты ДНК и в который раз исследовать причинявшее ему столько хлопот пятно неизвестности в нижней части хромосомы, но при звуках голоса Кэндис он промахнулся из микропипетки мимо одного из канальцев. Жидкость растеклась по поверхности желе. Опыт пошел насмарку, придется начать сызнова.

– Я здесь! – зычно крикнул Кевин, отложил капельницу и встал. Сквозь склянки с реактивами на лабораторных подставках увидел на другом конце комнаты стоявшую в дверях Кэндис.