Франк Шетцинг - Стая

— И кто же был другой житель? — спросила Лунд.

— Моя жена.

Она подняла брови.

— Ты был женат?

— Да.

— Об этом ты не рассказывал.

— Мало ли чего я не рассказывал. Мне в кайф чего-нибудь не рассказать.

— А что случилось?

— Что всегда случается. — Он пожал плечами. — Развод.

— Почему?

— Да так. Без особенных причин. Никакой назревшей драмы, никаких летающих тарелок. Только чувство тесноты. И правда, страх, что это может… сделать меня зависимым. Уже надвигалось: семья, дети, пёс, роющийся в палисаднике, ответственность, а дети, собака и ответственность по частям уничтожают любовь… Тогда мне казалось очень разумным расстаться.

— А сейчас?

— Сейчас я иногда думаю, что это, может быть, была единственная ошибка в моей жизни. — Он задумчиво смотрел на воду. Потом снова поднял бутылку. — В этом смысле: «То, что хочешь сделать, делай скорее!»

— Я не знаю, что делать, — прошептала она.

— Не поддавайся страху. Ты правда скорая на руку. Так будь быстрее своего страха. — Он посмотрел на неё. — Я тогда не смог этого. Всё, что решаешь без страха, решаешь правильно.

Лунд улыбнулась. Потом наклонилась вперёд и взяла бутылку.

К удивлению Йохансона, они остались на озере до конца выходных. После их неудавшегося романа он думал, что на следующее же утро они вернутся в Тронхейм, но уезжать им не захотелось. Что-то в их отношениях просветлело. Не нужно стало поддерживать их вечный флирт. Они гуляли, болтали и смеялись, выкинув из головы весь мир со всеми его университетами, буровыми вышками и червями, и Йохансон готовил лучшие в своей жизни спагетти.

В воскресенье вечером они вернулись, и Йохансон высадил Лунд у её дома. Войдя наконец в свою квартиру в Киркегате, он впервые за много лет ощутил разницу между уединением и одиночеством. Но это чувство он оставил в прихожей. Дальше порога не допускались ни грусть, ни сомнения в себе.

Он внёс чемодан в спальню. Там тоже, как и в гостиной, был телевизор. Йохансон включил его и перещёлкивал каналы, пока не наткнулся на запись концерта из лондонского «Ройял Альберт Холла». Кири Те Канава пела арии из «Травиаты». Йохансон разбирал вещи, тихонько подпевая и раздумывая, чего бы выпить на ночь.

Через некоторое время музыка прекратилась.

Складывая непослушную рубашку, он не сразу отметил начало новостей.

— …как стало известно из Чили. Нет никаких подтверждений, что исчезновение норвежской семьи как-то связано с похожими событиями, произошедшими в это же время на побережье Перу и Аргентины. Там тоже несколько рыбацких лодок либо бесследно исчезли, либо были впоследствии обнаружены в море пустыми. Норвежская семья из пяти человек выехала на траулере в хорошую погоду и при спокойном море.

Сложить рукав вправо, подогнуть. Что это там сказали по телевизору?

— В Коста-Рике тем временем отмечено небывалое нашествие медуз. Тысячи так называемых «португальских галер» появились у самого побережья. Как стало известно, уже четырнадцать человек погибли от соприкосновения с этими чрезвычайно ядовитыми существами, множество людей получили ожоги, среди них двое англичан и один немец. Неизвестно число пропавших без вести. Министерство туризма Коста-Рики проводит кризисное совещание, но опровергает сведения, что пляжи закрыты для туристов. В настоящее время непосредственной опасности для купания нет, заявил представитель министерства.

Йохансон замер, держа в руках сложенную рубашку.

— Вот мерзавцы, — пробормотал он. — Четырнадцать погибших. Давно пора закрыть все пляжи.

— Вызывают беспокойство и большие стаи медуз у австралийского побережья. Особенную угрозу представляют «морские осы», также отличающиеся повышенной ядовитостью… Ряд несчастных случаев на море со смертельным исходом произошёл также на Западе Канады. Точные причины гибели туристических кораблей пока неизвестны. Возможно, суда столкнулись в результате отказа навигационного оборудования.

Йохансон повернулся. Дикторша как раз отложила свои листки и с пустой улыбкой смотрела в объектив камеры.

— А теперь в нашем обзоре — другие новости дня.

«Португальские галеры», подумал Йохансон.

Он вспомнил женщину в Бали — как она кричала на песке, корчась в судорогах. А ведь она даже не коснулась «галеры». Просто, прогуливаясь по пляжу, выудила её палкой из мелководья — полюбоваться необычайной красотой эфирного паруса. Женщина всего лишь перевернула медузу палкой, вываляв её в песке, как в панировке. А потом допустила ту роковую ошибку…