Франк Шетцинг - Стая

Вандербильт поскрёб себе живот.

— И что мы им ответим? Чтобы они засунули своё превосходство себе в задницу?

— У них нет задницы, Джек.

— Тогда что же?

— Ну, я думаю, их логичному желанию уничтожить нас мы не можем противопоставить наше логичное желание выжить. Единственный наш шанс состоит в том, чтобы дать им понять, что мы признаём их господство…

— Господство одноклеточных?

— И убедить их в том, что мы больше не опасны для них.

— Но мы для них опасны, — сказала Уивер.

— Правильно, — поддакнул Йохансон. — Уговоры ничего не дадут. Мы должны подать им знак, что уходим из их владений. Мы должны прекратить загрязнять море ядами и шумом, причём как можно скорее. Чтобы они поняли, что и с нами можно жить.

— Это вам решать, Джуд, — сказала Кроув. — Мы можем только рекомендовать. А вы должны передать эти рекомендации дальше. Или отдать распоряжения.

Все вдруг посмотрели на Ли. Она кивнула:

— Я горячо за то, чтобы пойти этим путём. Но нам некуда спешить. Если мы устранимся из моря, мы должны послать им сообщение, сформулированное точно и убедительно. — Она обвела всех взглядом. — Я хочу, чтобы мы все поработали над этим. Без паники и спешки. Не надо пороть горячку. Несколько дней ничего не решат, гораздо важнее, чтобы послание было точным. Эти существа чужды нам до такой степени, какой мы и предположить не могли. Но если есть хоть малейший шанс достичь с ними мирного единства, мы должны его использовать. Итак, приложите все силы.

— Джуд, — улыбнулась Кроув. — Вы заставляете меня преклоняться перед американской армией.

Когда Ли, Пик и Вандербильт покинули помещение, Ли тихо спросила:

— У Рубина уже достаточно этого вещества?

— Достаточно, — сказал Вандербильт.

— Хорошо. Пусть заряжает «Дипфлайт». Всё равно, какой. Через два-три часа приступим к делу.

— К чему такая спешка? — спросил Пик.

— Йохансон. У него в глазах такое выражение, что его вот-вот озарит. Я не хочу объяснений, только и всего. А завтра пусть бушует, сколько хочет.

— Неужто мы действительно уже готовы к выполнению?

Ли посмотрела ему в глаза:

— Я доложила президенту Соединённых Штатов, что мы готовы. Поэтому мы готовы.

Нижняя палуба

— Эй! — Эневек подошёл к дельфинарию. Грейвольф мельком глянул на него и продолжил развинчивать видеокамеру. Два дельфина высунулись из воды, приветственно потрещали и посвистели. И подплыли за своей порцией ласки. — Я не помешал?

— Нет.

Эневек потрепал дельфинов. Он приходил сюда уже не в первый раз после нападения. Но его попытки разговорить Грейвольфа ничем не кончались. Тот весь ушёл в себя. Он больше не участвовал в общих собраниях, лишь снабжал видеозаписи дельфинов короткими письменными комментариями. Но ничего особенного в этих записях не было. Снимки приближавшегося желе разочаровывали. Голубое свечение, которое терялось в темноте, да несколько косаток. После чего дельфины в страхе ринулись под корпус судна и снимали уже только стальное днище. Грейвольф продолжал использовать уцелевших животных в качестве биологической системы оповещения. Эневек сомневался в пользе отряда, но ни словом не высказался против дельфиньего патрулирования. Он догадывался, что Грейвольф продолжал привычное дело только для того, чтобы не ухнуть в пустоту бездействия.

Они молча постояли рядом. Вверх по пандусу уходила группа военных и техников. Они только что закончили демонтаж разрушенных стеклянных переборок. Шлюза как такового больше не было, от него остались лишь нижние стальные переборки. Один из техников подошёл к пульту и включил насосы.

— Пошли, — сказал Грейвольф. — Сейчас затопят. Дельфинов проще выпускать, когда палуба затоплена.

Они поднялись по искусственному берегу.

— Не хочешь прерваться? Пошли бы чего-нибудь попить. Надо же и отдыхать.

— Я не устал, Леон. Все мои дела — таскать экипировку да следить, чтобы с дельфинами всё было хорошо. Это отдых без перерыва на работу.

— Тогда пойдём на обсуждение. Нельзя же настолько изолироваться. Мы много чего сделали за последние сутки.

— Я всё знаю.

— Откуда?

— Сью заглядывала. Пик приходил посмотреть, всё ли на месте. Каждый что-нибудь рассказывает, даже спрашивать не приходится.

Эневек неожиданно надулся:

— Ну, тогда я тебе не нужен.

Грейвольф не ответил.

— Ну что, так и будешь здесь киснуть?

— Ты же знаешь, я предпочитаю общество животных.

— Я точно так же, как и ты, лишился Лисии, — напомнил ему Эневек.