Жереми Фель - Волки у дверей

Но что она понимала в конечном-то счете, эта старая дева, у которой никогда не было своих детей?

Вдруг на чердаке послышались глухие шлепки и легкое шуршание крыльев, вырвавшие ее из раздумий. Верно, летучие мыши. Эти мерзкие твари, гнездившиеся там большую часть года, долго пугали Дэрила – по крайней мере, до тех пор, пока однажды, когда ему было лет тринадцать, он не подстрелил одну из отцовского ружья. С того времени Дэрил держал ее в банке с формалином, на полке, как своего рода трофей, однако ж эта жуткая штуковина неизменно вызывала у Лоретты отвращение, когда она, бывало, заглядывала в его комнату.

Следующим утром, если он так и не вернется, она поговорит с ним, позвонив Сэми, и предложит съездить в город. Вдвоем . Они могли бы позавтракать в итальянском ресторанчике, недавно открывшемся на Торговой улице. Дэрил обожал пиццу – может, это наконец отобьет у него охоту до всякого искусственного дерьма, которым он объедался каждый день на полдник.

И уж на сей-то раз ей хватит смелости поговорить с ним по душам. Да и другого выбора у нее не было. Надо бы только малость сгладить острые углы между ним и отцом. К тому же ей уж очень хотелось знать, что творится у него в голове, – хотелось подобрать ласковые слова, жесты и постараться унять эту злобу, которая иной раз так и перла из него…

Лоретта со вздохом повернулась на другой бок. И вот, когда ее снова начал одолевать сон, она вдруг вспомнила, что забыла позвонить сестре, хотя обычно делала это каждое воскресенье вечером. Эдна вот уже восемь лет жила в Сент-Луисе, и они не виделись несколько месяцев, а последний раз, когда разговаривали по телефону, она опять зазывала ее к себе в гости – на пару деньков. Лоретта по привычке отклонила предложение, хотя про себя решила так: в конце концов, прошвырнуться к сестренке не самая плохая мысль. А раз так, почему бы это не сделать на следующих выходных? Ничего такого на это время она не планировала – и если у Эдны будет куча свободного времени, к ней можно отправиться даже на машине: ведь до Сент-Луиса от силы пять часов езды.

Тогда в путь-дорогу – с распущенными волосами, под музыку из радиоприемника!..

А можно воспользоваться случаем и предложить Дэрилу поехать вместе, – она разрешила бы ему поводить машину, если у него будет охота. Эдна сказала, что ее сын Маршалл пробудет у нее до середины июля. Он был постарше Дэрила и учился в Брауне [4] Имеется в виду Браунский университет в городе Провиденс, штат Род-Айленд. . И Дэрилу дружить с ним было бы куда полезнее, чем якшаться с этим Сэми, которого однажды задержали за хранение марихуаны. Вот бы Маршалл повлиял на него, хоть немного, чтобы и он тоже решил поступать в университет!.. Джордж, когда она изредка заговаривала об этом, отказывался наотрез от этой идеи под предлогом того, что у них мало средств и место Дэрила, как бы то ни было, на ферме. Лоретта же, втайне от мужа, каждый месяц откладывала небольшую сумму на отдельный счет, чтобы помочь сыну, будь у него желание учиться дальше. Дэрил, понятно, ничего не знал, и она могла бы ему все рассказать при ближайшем же их разговоре. И тогда бы он, безусловно, понял, как она печется о его будущем. Когда она как-то спросила, что он собирается делать после школы, Дэрил сухо ответил, что понятия не имеет, хотя твердо решил уехать из дома и больше никогда не возвращаться. В каком-то смысле Лоретта хорошо его понимала: ей скоро сорок четыре, а она всю жизнь прожила в этой забытой богом канзасской глуши, при том что в юности частенько мечтала перебраться на западное побережье, снять там двухкомнатную квартирку на пару с подружкой Диендрой, выучиться на медсестру, путешествовать…

Но жизнь распорядилась иначе в тот самый день, когда она повстречала Джорджа Грира, отчаянного молодца под метр девяносто, в мгновение ока запудрившего ей мозги и окрылившего душу.

Как же давно она не выбиралась за пределы штата? Лоретта мысленно вернулась на пару лет назад и вспомнила день, когда поехала проведать мать в Талсе незадолго до того, как та умерла от сердечного приступа в возрасте всего-то шестидесяти двух лет. Джордж отказался тогда ехать с ней, сославшись на то, что работы выше крыши. Что ни говори, Джордж терпеть не мог ее мать – «старую ведьму», как он стал называть ее после того, как однажды во время обеда она призналась, будто у нее есть дар ясновидения. Лоретта припомнила тот вечер у них дома, когда мать отвела их обоих в кухню и сказала, что по здешней земле уже не одну сотню лет бродит зло и что мужчин оно лишает рассудка, а на их жен наводит порчу. Откровения матери тогда скорее позабавили Лоретту, чем напугали, тем не менее она не стала рассказывать ей, что Джордж купил все это хозяйство задешево по той простой и вполне объяснимой причине, что бывший его владелец застрелился из охотничьего ружья у себя в зернохранилище.