Кэрол О'Коннелл - Присяжные обречены

Лейтенант Коффи повернулся к молодой девушке-детективу, сидевшей позади него в темноте.

– Что заставило тебя арестовать адвоката?

– Всегда мечтала, – ответила Мэллори.

Джек Коффи кивнул: эта была навязчивая идея каждого копа.

– Какого черта? – Рикер готов был прикончить любого, кто посмел бы натянуть на него фартук. Но на этот раз это была Джо, и он не мог ничего сделать. Он безропотно позволил ей завязать бант у него на спине.

– Мы начнем с кухни, – сказала она. – Это помойная яма.

Отличное описание. Пол стал таким липким от пролитого пива и протухшей еды, что Рикер, когда ступал по кухонному полу босиком, сам иногда прилипал, как муха к липкой ленте. Джо зашагала на кухню, где стояла одна полезная вещица. Рикер никогда не видел горничную Чарльза без своей тележки.

– Только не говори мне, что ты сделала с телом миссис О. Лучше мне не знать.

Джо достала коробку для мусора и вручила ее Рикеру.

– Я руковожу – ты выполняешь работу, – она уселась за стол и принялась наблюдать за тем, как он запихивает в коробку ворох старых писем и пивных банок. Когда на полу не осталось мусора, Джо протянула ему пластиковую бутылку. Рикер долго возился с пульверизатором, пытаясь понять, как он работает. В это время Джо объясняла, что эта жидкость поможет растворить жир на плитке.

– И все-таки как называли тебя родители, когда ты был маленький? – спросила она.

Распрыскав жидкость по полу, Рикер молча начал водить по нему шваброй. Джо снова нетерпеливо застучала каблуками.

– Мой отец называл меня «Эй, Малец». А моего брата – «И Ты Тоже».

– И ты никогда не спрашивал, что означает буква «П»? – Впрочем, она не надеялась услышать положительный ответ.

– Ладно, я расскажу тебе историю, которую услышал от отца, – Рикер притворился, что его вдруг заинтересовала плитка, постепенно проступавшая по мере отмывания. – Моего отца зовут Питер. Он сказал, что меня назвали в честь него, но, поскольку он не хотел, чтобы я всю жизнь оставался Питером Младшим, он решил поставить «П» в свидетельстве о рождении. Он сказал, что это секрет, строго между нами, что даже мама не знает. Мне понравилась эта история, и я никогда никому ее не рассказывал. Не иметь имени – это блеск, все дети умирали от зависти.

– Но когда ты повзрослел и стал менее доверчивым, ты, конечно, захотел узнать правдивую историю, так?

Запах тухлятины был настолько отвратительным, что Джоанна решила руководить уборкой на расстоянии. Рикер замешкался. Он стоял босиком в свете лампочки холодильника, тоже заляпанной жиром, и держал в руках кучу маленьких пакетиков горчицы и кетчупа, которые прилагались к пицце. За это время он собрал целую коллекцию и теперь не желал с ней расставаться.

– Да перестань, – убеждала его Джоанна. – Просто выкинь и все. Каждый раз, как ты что-нибудь выбрасываешь, твой груз становится легче.

Философия уборки миссис Ортеги пригодилась, когда Рикер дошел до ящиков на кухне, которые представляли собой хранилище пустых коробков, использованных батареек и металлических частей приборов, которых у него давно не было. Сломанный зонтик был связан с какой-то памятной вечеринкой, поэтому Джо разрешила его оставить. На улице она наблюдала за тем, как Рикер выгружал в помойку мешки с мусором и непригодными предметами, такими, как, например, дырявые носки, которые даже невозможно было заштопать. Действие лекарств кончалось – Рикер отказался идти босиком по холодному асфальту, но Джоанна не дала ему надеть ботинки, аргументируя тем, что мертвому ботинки не нужны, разве что носки. Он откопал одну пару, которую редко надевал, под кроватью, и Джоанна стояла над ним, пока он, сидя на коврике возле входной двери, натягивал их.

– Так сколько лет тебе было, когда ты понял, что отец соврал тебе по поводу твоего имени? Когда он рассказал тебе правду?

Вместо ответа Рикер молча опустился на пол и занялся выполнением следующего задания; нарушением покоя мирно живущих под кроватью пауков и выгребанием оттуда пыли.

Только сейчас Джоанна поняла, что история его имени – не простой маленький секрет, который она рассчитывала узнать, чтобы проникнуть в его сознание, а большая ядовитая тайна, которая отравляла его.

– Ладно. Не будем об этом, – вздохнула она и высыпала в ладонь несколько таблеток – небольшой лекарственный коктейль, чтобы подавить его сопротивление.

Джо держала в одной руке стакан воды, в другой таблетки, которые Рикер безропотно принял, с детства приученный следовать всем советам врача. Она рассчитывала сломать его психологический барьер и проникнуть в его сознание, и это нужно было сделать сегодня.