Сергей Бакшеев - Череп Тимура

Тихон сознательно увеличил амплитуду раскачивания. Теперь в одной крайней точке он касался кончиками ног стены минарета, а в другой на полтора метра отклонялся от вертикали в сторону площади. Оставалось ждать, в какой момент оборвется веревка. Если при приближении к стене, то он влетит в окно, если при удалении от стены, то… Лучше об этом не думать. Шансы пятьдесят на пятьдесят, а это великое чудо в данной ситуации.

Крепыш с кавказским лицом что есть силы дернул веревку. Петля обломила маковку шпиля и вместе с зажатым обломком устремилась вниз. Заколов почувствовал возобновившееся падение в момент, когда двигался к стене. Он сгруппировался и, стукнувшись плечом, влетел в оконный проем. Первое, что он увидел, была связанная Тамара Кушнир с втиснутым в рот в качестве кляпа теннисным мячом. Она сидела, привалившись к стене, и ошарашенным взглядом встретила появление Тихона.

Заколов втянул веревку, которая его спасла, и бросился на помощь девушке. Он выдернул мячик изо рта и развязал ей руки.

– Тома, как ты? Цела?

– А ты? Я так боялась за тебя. Их двое, а ты один. Они же могли столкнуть тебя с крыши.

– У них не получилось.

Девушка потерла красные полосы от веревок на запястьях, кивнула вверх:

– Они еще там?

– Да. Поэтому нам лучше уйти.

– Хорошо. – Она привстала, глаза удивленно распахнулись, Тамара указала за спину Тихона. – Ой! А что это?

Заколов нервно поежился. Подобную уловку он совсем недавно применил против гибкого янычара на крыше минарета. Когда постоянно находишься в опасности, невольно подозреваешь всех и вся. Тихон в укор себе мотнул головой и проследил за взглядом девушки.

Она смотрела на камень с вершины минарета, расколовшийся при ударе об пол и вывалившийся из петли веревки. Из камня высовывался желтый круг большой монеты. Заколов выдернул ее, сдул пыль и поднес к лицу.

– Это то, что мы искали! – воскликнул он.

– Ты уверен?

– Петля была закреплена на самой вершине шпиля. На Темени Бухары!

– Вот так удача! Что на монете?

– С одной стороны лучи, исходящие из центра, с другой…

– Дай посмотрю. – Тамара выхватила монету, повертела, радостно подняла глаза, и ее лицо тут же преобразилось. Девушка испуганно указала на силуэт, появившийся в проеме. – Тихон. Они!

– Бежим! Дело сделано. Все что нужно у нас есть.

Студент повернулся к выходу, но успел заметить только полу длинного плаща. Незнакомец, только что поднявшийся в ротонду, двинул Заколова чем-то тяжелым по голове, с силой оттолкнул девушку, подобрал выпавшую из ее руки монету и юркнул вниз на лестницу.

Сверху спрыгнули переодетые янычары. Тот, что повыше, поднял разбитый камень, увидел ровный круглый след на сколе и рявкнул на девушку:

– Что там было?

Тамара стойко молчала.

– Убью и выкину в окно! – пригрозил янычар, замахиваясь осколком камня.

– Монета, – пискнула девушка, защищаясь сжатыми руками.

– Он забрал? – Янычар кивнул на выход с ротонды.

– Да. Ударил и забрал.

Но янычара слова девушки больше не интересовали. Он выглянул в окно, беззвучно прожестикулировал и подтолкнул крепыша к выходу. Крепыш торопливо пнул лежащего Заколова и с видимой неохотой последовал к лестнице.

Внизу, на площади, высокий лысый господин с бакенбардами отделился от толпы, прошел к выходу из мечети, откуда начинался путь к вершине минарета. Там он вжался в стену, притаился и стал ждать. Когда из проема наружу шагнул человек в плаще, лысый господин ткнул его маленьким шприцем в шею. Человек в плаще попытался сопротивляться, но сил его хватило только на безумное удивление и зверский оскал. Выпучив глаза, он и свалился.

Лысый господин с бакенбардами торопливо обшарил карманы упавшего, вытащил большую желтую монету, рассмотрел ее и многозначительно улыбнулся.

Вечером все двери туристического поезда были открыты. Из динамика, специально вывешенного на вагоне-ресторане, звучали песни популярных исполнителей советской эстрады. Хотя предпочтение отдавалось стерильным песенкам «Самоцветов» и новой голосистой звезде Алле Пугачевой, репертуар был подобран так, что не были забыты и все известные певцы из союзных республик. Софию Ротару сменяли «Песняры», за ними наступала очередь Тыниса Мяги, Розы Рымбаевой и Вахтанга Кикабидзе.

Туристы, представлявшие большинство союзных республик, беспрестанно сновали из вагонов на платформу. В купе они дружно подкреплялись спиртными напитками, а на плохо освещенной платформе выплескивали хмельную энергию в разнообразных танцах. Публика была достаточно пестрой, и танцевали кто во что горазд. Во время медленных танцев происходило тесное братание народов. Здесь быстро наметились взаимные предпочтения. Энергичные кавказцы расхватывали румяных и фигуристых славянок, а чопорные прибалты предпочитали миниатюрных казашек с застывшими улыбками на широких лицах.