Дмитрий Герасимов - Последняя репродукция

– Графиня! Она приходила ко мне! Я выталкивал ее обратно, но она сильная! Я толкал ее в грудь, а она как каменная! Она сказала мне: «Верни наворованное у людей!»

Через три часа, в полдень, правнук начальника ГПУ умер в городской клинике сердечной хирургии. Когда наконец разжали его окостеневшую ладонь, то обнаружили в ней брошь невиданной красоты с куском черной атласной материи.

Об этом происшествии наперебой рассказывали все лобнинские газеты, перемежая повествование жуткими экскурсами в историю семидесятилетней давности. Первые полосы изданий чернели заголовками: «СТАРУХА БАСКЕРВИЛЕЙ», «ВИЦЕ-МЭР РАСПЛАТИЛСЯ ЗА ПРАДЕДА», «ПОСЛЕДНИЙ ИЗ ПРОКЛЯТОГО ГРАФИНЕЙ РОДА».

Лобнинцы читали и качали головами:

– Обычная бандитская разборка. Морочат голову мистикой всякой.

– Ох, не скажите. Про спятившего гэпэушника и про сокровища мы еще в детстве слышали…

– А вы верите всему услышанному?

– После того что случилось, приходится верить в невероятное!

– Тебе придется поверить в невероятное! – отчетливо прозвучало в ушах у Федора, и он сбавил ход, прислушиваясь.

Но гнетущую тишину старого лобнинского кладбища нарушало только мягкое шуршание колес и глухое позвякивание инструмента на багажнике.

Метров через сто Лосев спешился, оставил велосипед возле угрюмой туи, взвалил на плечо свой брезентовый сверток и углубился в мрачное сплетение надгробий и крестов. Он осторожно ступал среди могил, время от времени останавливался и, подсвечивая себе карманным фонариком, сверялся с бумажкой, которую зажимал между мизинцем и безымянным пальцем руки. Федор что-то шептал, напряженно всматривался в темноту и продолжал двигаться в глубь погоста.

Через некоторое время он убедился, что, хотя на кладбище не было ни единого фонаря, вся окрестность фосфоресцировала жутким холодным свечением. Земля словно возвращала в сырую безмятежность воздуха тяжелый, подслеповатый свет, впитанный за день.

Федор все-таки заблудился. Он несколько раз возвращался, сворачивал в другую сторону, опять шел вдоль частокола надгробий, согнувшись и всматриваясь в имена. Наконец свет фонарика шершаво скользнул по плите и выхватил из темноты фамилию «Камолов».

Федор остановился перед небольшим надгробием, возведенным здесь заботливой и скорбящей рукой Вассы Федоровны, и сбросил на землю инструмент. Неровный желтоватый круг света прилип к знакомому, чуть насмешливому лицу. Виктор смотрел с мраморной плиты прямо в глаза Федору, и тому показалось, что черные губы дрогнули в презрительной улыбке: «Пришел?»

Федор замер: то ли фонарик дрогнул в его руке, то ли в самом деле Камолов шевельнулся на черном гладком надгробии, и Лосев услышал странный шорох за могилой. Он напряженно прислушался. Но больше ничто не нарушало зловещую тяжелую тишину. Федор медленно присел и стал осторожно нащупывать брезентовый сверток у себя под ногами. Вдруг шорох повторился. На этот раз – с пугающей отчетливостью. Лосев резко перевел свет фонаря вправо и вздрогнул: ему почудилось, что умирающий желтый луч выхватил из темноты другое лицо. С бакенбардами и безобразными линзами вместо глаз. Но лицо мгновенно растворилось в вязкой черноте, а вместо него в свете нечетко и угловато вздрогнули края ближайших надгробий.

– Кто здесь?! – Федор вскинул лопату, как штык, и отступил на полшага.

Вязкий могильный холод ударил в лицо, отраженный звуком его голоса.

– Не бойтесь, прошу вас, – услышал Лосев из темноты, и на крохотное пятно земли перед плитой выступил человек. Он загораживал лицо от света фонаря, но Федор разглядел в нем того самого типа с продолговатым лицом, которого он упустил в парке и которого потом узнал на фотографии рядом с Камоловым. – Я знал, что вы придете сюда, – сказал человек, продолжая отворачиваться от света. – Я правильно просчитал ваши действия, Федор.

– Кто вы? – спросил Лосев, не опуская лопаты. – Откуда вы знаете мое имя и почему следите за моей невестой? Говорите коротко и правду, потому что еще мгновение, и я размозжу вам голову!

– Опустите лопату, Федор, – попросил незнакомец, – и не светите мне в лицо. Вы решительный человек. Но вы ведь еще и неглупый человек, правда? Я тот, кто вам нужен. Я тот, кто хочет предостеречь вас и помочь вам. С тем, чтобы вы помогли мне.

Лосев и не думал опускать лопату. Он лишь выключил фонарик. Ночное фосфоресцирование позволяло ему видеть всю фигуру незнакомца.

– Моя фамилия Лобник, – продолжал тот. – Профессор Лобник. Я физик. Уже много лет занимаюсь оптической модуляцией.