Майкл Роботэм - Подозреваемый

Можете обвинять меня в фаворитизме. Называйте меня необъективным. Мне все равно. То, что происходит потом, – это самый точный и техничный обводящий удар, который когда-либо наносился по мячу бутсой шестого размера. Радость такова, что любой независимый наблюдатель решил бы, что мы победили.

Ошеломленные нашей новой тактикой, «Львы» рассыпаются. Даже Доминик заталкивает мяч в ворота: тот отскакивает от его затылка и пролетает мимо вратаря. «Тигры» выигрывают у «Львов» 5:4.

Самое горячее одобрение мы получаем от Джулианы, которую нельзя назвать преданной футбольной мамой. Я думаю, она бы предпочла, чтобы Чарли занималась балетом или теннисом. Бесформенная в своем длинном черном пальто с капюшоном и резиновых сапогах, она заявляет, что никогда не видела более увлекательного спортивного состязания. То, что она называет его «спортивным состязанием», выдает, как мало она смотрит футбол.

Родители укутывают детей потеплее и упаковывают в мешки грязные бутсы. На противоположной кромке поля я замечаю одиноко стоящего человека, засунувшего руки в карманы пальто. Я узнаю его.

– Что заставило вас прийти сюда так рано в субботу, инспектор? Не думаю, что любовь к спорту.

Руиз смотрит на беговую дорожку:

– В этом городе и без меня достаточно запыхавшихся людей.

– Как вы узнали, где меня найти?

– От соседей.

Он разворачивает тянучку и засовывает себе в рот, стукнув ею о зубы.

– Чем могу служить?

– Помните, что я сказал вам во время нашего завтрака? Я сказал, что, если жертва окажется дочерью известного человека, у меня будет сорок детективов вместо двенадцати.

– Да.

– А вы знаете, что ваша медсестричка была племянницей члена парламента и внучкой бывшего судьи графства?

– Я читал о ее дяде в газете.

– Теперь возле меня крутятся эти гиены, задают вопросы и суют фотокамеры мне под нос. Это, блин, цирк массовой информации.

Мне нечего ему сказать, я просто смотрю в сторону зоопарка и позволяю Руизу говорить.

– Вы ведь умный парень, верно? Университетское образование, ученая степень, консультации… Я решил, что вы сможете мне помочь. Вы же были знакомы с девушкой? Работали с ней. Поэтому я подумал, что вы сможете предположить со знанием дела, во что она могла вляпаться.

– Я знал ее только как пациентку.

– Но она говорила с вами. Рассказывала о себе. Что вы знаете о ее друзьях и парнях?

– Я думаю, она встречалась с кем-то из больницы. Наверное, он был женат, потому что она о нем не говорила.

– Она упоминала его имя?

– Нет.

– Как вы думаете, она была неразборчива в связях?

– Нет.

– Почему вы так уверены?

– Просто чувствую.

Он поворачивается и кивает Джулиане, которая неожиданно подходит и берет меня под руку. Она надела капюшон и стала похожа на монашку.

– Это инспектор Руиз, полицейский, о котором я тебе рассказывал.

Ее лоб пересекает морщина озабоченности.

– Это связано с Кэтрин? – Она откидывает капюшон. Руиз смотрит на нее, как и большинство мужчин. Она не накрашена, не надушена, без украшений, но все равно привлекает взгляды.

– Прошлое интересует вас, миссис О'Лафлин?

Она медлит.

– Смотря какое.

– Вы знали Кэтрин Макбрайд?

– Она принесла нам много горя.

Руиз быстро переводит взгляд на меня, и мое сердце уходит в пятки.

Джулиана смотрит на меня и понимает свою ошибку. Чарли зовет ее. Она смотрит через плечо и поворачивается к Руизу.

– Возможно, мне надо сперва поговорить с вашим мужем, – говорит он медленно. – Я смогу связаться с вами позже.

Джулиана кивает и сжимает мою руку.

– Мы с Чарли пойдем выпьем горячего шоколада.

– Хорошо.

Мы смотрим, как она уходит, аккуратно огибая грязные лужи и кучки торфа. Руиз склоняет голову набок, словно хочет прочитать что-то на лацкане моего пальто.

– Что она имела в виду?

Моя искренность поставлена под большое сомнение. Он мне не поверит.

– Кэтрин сделала заявление, что я домогался ее под гипнозом. Через несколько часов она отозвала иск, но все равно началось расследование. Это было всего лишь недоразумение.

– Как это возможно?

Я рассказываю ему, как Кэтрин приняла мой профессиональный интерес за личный, о ее поцелуе и смущении. О ее злости.

– Вы ее отвергли?

– Да.

– И она подала на вас жалобу.

– Да. Я не знал об этом до тех пор, пока Кэтрин ее не забрала, но дознание все равно надо было провести. Меня временно исключили из штата, пока опрашивали работников и других пациентов.