Джон Тренейл: Свиток благоволения

– «Стейтвинг семь-ноль-восемь» не движется. Оцениваю как ноль запятая семь пять мили от британских территориальных вод. Два «хучуаня» в положении относительно «Стейтвинг семь-ноль-восемь»: один перед ним по курсу, второй пришвартован к правому борту. Второй «хучуань» спустил на воду шлюпку. Один из наших «сирайдеров» приближается к первому «хучуаню», держась от него на расстоянии. Так, теперь его окликают… Первый «хучуань» открывает огонь по нашему «сирайдеру»…

Вертолет «Си кинг» опустился ниже, его винты взбивали поверхность моря, поднимая облако водяной пыли.

– Вижу активность на мостике «Стейтвинга семь-ноль-восемь»… Кто-то прыгает в воду… «Сирайдер» пытается оказать помощь…

Наблюдатель закрыл рукой микрофон и закричал пилоту:

– Господи! Кто дал зеленый свет на это? – Потом он убрал руку и посмотрел вниз. – Взяли! «Сирайдер» поднял, я повторяю, поднял человека к себе на борт. Ведущий «хучуань» описывает петлю, пытаясь отрезать «сирайдер»… Вижу человека на борту… «Сирайдер» уходит… По «сирайдеру» открыт артиллерийский огонь!.. «Хучуань» разворачивается домой… прямое попадание… Мы тоже попали под огонь с вражеского корабля…

Когда первая очередь прошла справа от кабины, пилот стал уходить, набирая высоту, забирая в глубь моря. На несколько минут, пока они снова пытались занять положение для наблюдения, контакт был утерян. Наконец «Си кинг» снова приблизился, на этот раз держась повыше, к месту, где разворачивался международный инцидент, теперь вошедший в свою финальную фазу.

Для наблюдателя все происходившее напоминало игрушечные кораблики, плавающие в ванне. Сквозь стекла бинокля он мог разглядеть черные остатки «сирайдера», разнесенного на куски прямым попаданием гранаты. Потом взгляд его остановился на человеческом теле, плававшем в воде, как сломанная тряпичная кукла: тело качалось на волнах, не оказывая им никакого сопротивления…

– Вижу одно, повторяю, одно тело, плавает лицом вниз. К нему приближается на полном ходу корабль Ее Величества «Свалоу». Открывает огонь по ведущему «хучуаню». Вражеские корабли отходят. Оба «хучуаня» не приняли боя и теперь отходят.

Пилот снизился и стал медленно описывать круги над судном «Стейтвинг». Вдруг под кормой судна, набиравшего ход, вскипел бурун белой пены. Судно направилось к быстро приближавшемуся кораблю Ее Величества. Наблюдатель выждал, пока не получил полной уверенности в происшедшем, и потом произнес в микрофон:

– «Стейтвинг семь-ноль-восемь» входит в обороняемый морской район Гонконга.

Внезапно радиостанция заработала на прием.

– Зритель Один, это «Тамар», вы меня слышите, прием?

– «Тамар», слышу вас, прием.

– Что там с телом в воде, прием?

Наблюдатель всмотрелся вниз.

– Тело… длинные черные волосы… джинсовая куртка, пулевая рана в спине… нет, поправка… – Он отрегулировал фокусировку бинокля. – Это сердце, большое красное сердце, вокруг него идет какая-то надпись… признаков жизни не наблюдаю, повторяю, признаков жизни не наблюдаю…

– Здесь говорится, что один человек по имени Сунь Шаньван, похоже, станет следующим Председателем Центрального Комитета Коммунистической партии Китая. – Джин Сэнгстер опустил экземпляр «Да гун бао», прокоммунистической гонконгской газеты, и подал знак официанту.

– Что ты говоришь?! Спасибо.

Последнее слово Прошин адресовал не Сэнгстеру, а официанту, который принес еще горячей воды. Русский закурил свою пенковую трубку, вытянул ноги и скрестил руки за головой, наслаждаясь и трубкой, и окружающей обстановкой. Они сидели в холле «Пенинсула-отеля», со вкусом попивая дневной чай. То была давно взлелеянная мечта Прошина, и Сэнгстер был рад возможности потрафить коллеге. Окружающая обстановка была очень приятной. Высокие квадратные колонны удерживали потолок, украшенный витиеватыми карнизами, не изменившийся со времен королевы Виктории, с тех легендарных времен, когда бою, чтобы отнести вещи клиента от парадного входа на железнодорожную станцию, откуда владелец вещей отправлялся в Кале, надо было пройти всего несколько метров.

Ковер был красивого темно-коричневого цвета; зеркало напротив их столика отражало золотой свет, лившийся сквозь узкие щели, скрытые за архитравами. Прошин взял чайную ложечку, потрогал пальцем эмблему отеля и испытал искушение сунуть ее в карман. Но тут он заметил, что Сэнгстер наблюдает за ним, пожал плечами и слегка улыбнулся, зная, что его подловили. Похоже, он будет скучать по этому человеку.