Дэниел Сильва - Убийца по прозвищу Англичанин

Одна только Богородица, казалось, не радовалась. Карлосу она представлялась этаким островом меланхолии среди моря дикой распущенности. Она поклевывала еду и пила вино словно из чувства долга. Когда красавец немецкий художник подсел к ней и стал оказывать ей знаки внимания, Богородица была с ним вежлива, но явно безразлична. Художник наконец отступил и отправился на поиски другой добычи.

В полночь, когда праздник достиг лихорадочного накала, Богородица, не прощаясь, ускользнула и отправилась одна к себе на виллу. Минут через двадцать Карлос увидел, как ненадолго загорелся свет в комнате на втором этаже. Это была та комната, где Богородица играла на скрипке.

Поскольку этим летом делать было особенно нечего, селяне принялись наконец выяснять имя и занятия таинственной женщины, живущей на холме. Карлос и Мария, два человека, наиболее близких к ней, подверглись тщательным расспросам, но мало чем могли помочь. Раз в месяц они получали чек, который присылала им заказной почтой лондонская компания под названием «Администрация европейских артистов». Из-за разницы в языке и социальном положении их общение с женщиной сводилось к приветствиям при встрече. Правда, они смогли сообщить одну информацию неодобрительного характера: Богородица склонна неожиданно, без всяких объяснений исчезать. Росе, работающей на рынке, это сказало многое. Она решила, что Богородица – шпионка, а «Администрация европейских артистов» – не более чем крыша. Чем еще объяснить такую скрытную натуру? Неожиданные исчезновения и еще более неожиданные возвращения? Но опять-таки Мануэль внес ясность в этот вопрос. Однажды вечером, когда в его кафе шли жаркие дебаты, он сунул руку под бар и извлек компакт-диск с записью нескольких скрипичных сонат Брамса. На футляре была фотография Богородицы.

– Ее зовут Анна Рольфе, – торжествующе произнес Мануэль. – Наша Богородица-с-Холма – очень знаменитая женщина.

Она была также женщиной, с которой вечно что-то случается. Однажды к вечеру она потеряла управление своим мотороллером, и Карлос нашел ее на обочине с парой сломанных ребер. Месяц спустя она поскользнулась у бассейна и разбила себе голову. А ровно через две недели после этого потеряла равновесие наверху лестницы и скатилась вниз, застряв в мусорном баке Марии.

Карлос пришел к выводу, что по какой-то причине Богородица просто не способна оберегать себя. Она не беспечна – просто невнимательна и, казалось, не умеет учиться на своих ошибках.

– Для репутации селения будет очень плохо, если что-то случится с такой знаменитой женщиной, – заключил с самым серьезным видом Мануэль. – Ее надо оберегать от самой себя.

И Карлос потихоньку начал старательно следить за ней. По утрам, когда она плавала кругами в бассейне, он находил работу поблизости, чтобы иметь возможность наблюдать за ней. Он регулярно втайне обследовал ее мотороллер, чтобы удостовериться, что тот хорошо работает. В домишках, разбросанных по гребню холма, он создал целую сеть наблюдателей, так что когда Богородица выезжала после полудня из дома, она находилась под постоянным наблюдением.

Его усердие было вознаграждено. Именно Карлос обнаружил, что Богородица бродила по гребню холма в тот день, когда с моря подул сильный ветер. Карлос нашел ее среди камней обвала без сознания – рука ее была придавлена стофунтовой глыбой – и принес в селение. Если бы не Карлос, сказали врачи в Лиссабоне, Анна Рольфе наверняка лишилась бы своей знаменитой левой руки.

Ее выздоровление было долгим и мучительным – для всех. Левая рука несколько недель находилась в тяжелой стеклопластиковой шине. Поскольку Богородица не могла больше ездить на своем мотороллере, Карлосу было вменено в обязанность служить ей шофером. Каждое утро они садились в ее белый «лендровер» и с грохотом спускались с холма в селение. Богородица во время этих поездок молчала и смотрела в окошко, держа на коленях перевязанную руку. Однажды Карлос попытался поднять ей настроение, поставив Моцарта. Она вытащила диск и швырнула его в деревья, мимо которых они проезжали. Карлос никогда больше не пытался ставить для нее музыку.

Руку ей бинтовали все меньше и меньше, пока наконец не сняли совсем бинты. Опухоль опала, и рука приняла нормальную форму. Остались лишь шрамы. Богородица всячески старалась скрыть их. Она носила блузки с длинными рукавами и кружевными манжетами. В селении, делая покупки, она прятала руку под правый локоть.