Джонатан Келлерман - Плоть и кровь

– Что вы имеете в виду?

– Лорен хоть раз называла причину поездок?

– Нет, а что?

– Ну ладно, Энди. Давай вернемся к последнему разу, когда ты видел Лорен.

– В прошлое воскресенье, неделю назад. Я плохо спал, встал около полудня, а Ло готовила на кухне.

– Во что она была одета?

– Брюки, шелковая блузка – как всегда. Просто и элегантно. Она редко носила джинсы.

– Вы разговаривали?

– Так, о пустяках. Перекусили перед ее уходом. Яйца и тост – я могу завтракать в любое время суток. Вскоре после этого она ушла. Думаю, в час или в час тридцать.

– Она не сказала куда?

– Я решил, в университет.

– Из-за своей исследовательской работы?

– Так я подумал.

– В воскресенье?

– Она и в другие воскресенья работала, детектив Стерджис.:

– Только в этот раз она не взяла машину...

– Откуда мне было знать, я ведь до двери ее не провожал.

– Не провожал?

– Конечно, нет.

– Когда ты заметил, что она не взяла машину?

– Когда пошел за своей.

– Когда именно?

– Вечером того же дня. Я уезжал на работу – около половины восьмого.

– И что ты подумал, увидев машину Лорен?

– Да ничего особенного. Не взяла и не взяла.

– Для Лорен было типично уезжать без машины?

– Я бы не сказал. Просто не задумывался об этом. Когда вернулся, ее не было, но я снова не удивился. Она по утрам часто отсутствовала. У нас разные биоритмы, иногда мы встречались один раз за несколько дней. Я немного заволновался к среде, хотя, понимаете... Она же взрослая. Подумал, у нее есть причины поступать так, как она считает нужным. Я не прав?

– Насчет ее поступков?

– Насчет того, что не предпринял ничего раньше. Мне следовало бы сообщить о ее отсутствии?

Майло не ответил.

Салэндер сказал:

– Просто я хочу... Мне плохо... Невозможно поверить...

– Давай вернемся к воскресенью, Энди. Что ты делал после ухода Лорен?

– Хм... Попытался опять заснуть, не получилось, встал и пошел по магазинам в центр Беверли. Хотел купить несколько рубашек, ничего стоящего не нашел и отправился в кино – на "Счастливый Техас". Потрясающе смешной фильм. Вы не смотрели?

Майло покачал головой. Салэндер продолжал:

– Обязательно посмотрите.

– Что ты делал после похода по магазинам и кино?

– Вернулся домой, пообедал, оделся для работы, приехал сюда. На следующий день долго спал, до трех. А почему вы меня расспрашиваете? Не думаете же вы...

– Таков порядок.

– Как по телевизору, в фильмах про Джека Вебба. – Салэндер попытался улыбнуться, но губы не слушались.

– Ладно, Энди, – сказал Майло. – В твоей квартире сейчас полицейские. Тебе придется потерпеть их несколько дней. По закону мне не требуется твоего разрешения на обыск, однако я бы хотел убедиться, что ты поможешь следствию.

– Разумеется. А мою комнату тоже будете обыскивать?

– Ты возражаешь?

Салэндер постучал одним ботинком о другой.

– Нет. Просто не хочу, чтобы мои вещи попортили.

– Я лично это сделаю, Энди. А затем прослежу, чтобы все положили на место.

– Хорошо, мистер Стерджис. И тем не менее я могу узнать почему? Какое это имеет отношение ко мне?

– Нужно все тщательно проверить.

Узкие плечи Салэндера поднялись и опустились вновь.

– Понятно. Что ж, мне нечего скрывать. Теперь уже ничего не будет так, как раньше, правда? Я могу вернуться к работе?

– Когда у тебя заканчивается смена?

– В четыре. Потом начинаю убираться.

– Офицеры, возможно, еще будут там, когда ты приедешь. Ты ведь после домой поедешь?

– А куда еще? По крайней мере сейчас.

– Сейчас?

– Не знаю, смогу ли я оплачивать аренду полностью... О Господи, меня тошнит от этого. Она очень страдала?

– У меня пока нет заключения патологоанатома.

– Кто мог совершить подобное? Какой псих? Мистер Стерджис, у меня такое чувство, словно мир рушится...

– Да, это нелегко. – Майло посмотрел на проезжающие машины, по его глазам было трудно догадаться, о чем он думает. Затем детектив взглянул на меня.

– Эндрю, – начал я, – помнишь день, когда Лорен ходила обедать с матерью, а потом сказала, будто не хочет, чтобы ее контролировали? Не знаешь, что конкретно она имела в виду?

– Не знаю. Но нужно вам сказать: хотя она и была расстроена из-за миссис Э., Ло знала наверняка – мать ее очень любит.

– А как насчет отца? Он когда-нибудь приходил?

– Нет, и Ло про него не рассказывала. Просто замкнулась, когда я впервые о нем заговорил. Поэтому я предпочитал о нем не расспрашивать. Стало ясно: Лорен не выносит даже напоминаний об отце.