Патриция Корнуэлл - Последняя инстанция

— Не просто обмолвился, а даже наоборот, — тихо отвечает собеседница, глядя на темную громаду опустевшего дома. — Мы с Марино на эту тему уже переговорили.

— Вот тебе и секретное расследование, — язвительно замечаю я.

— Да, правила таковы, что из комнаты, где заседает специальное жюри присяжных, не должно выйти ни слова. И пока ни слова не вышло. На данный момент происходит вот что: Райтер всеми правдами и неправдами пытается с помощью комиссии получить ключ к управлению всем, что вас касается. Телефонные счета, банковский баланс, слухи и репутация. Вы знаете, как это работает. Уверена, что и сами вы внесли свою лепту в слушания спецкомиссии.

Это звучит в ее подаче настолько буднично, словно ничего из ряда вон выходящего и не происходит. Во мне закипает негодование — и тут же выливается через край в словесной форме.

— Знаете что, у меня тоже есть чувства, — говорю я. — Может, для вас обвинения в убийстве — обычное дело, а вот для меня — отнюдь. Незапятнанная репутация — единственное, что у меня осталось, и я не могу себе позволить ее потерять. Подумать только! Обвинить меня в том самом, против чего я выступаю каждую минуту своей жизни. Никогда я не превышала служебных полномочий. Никогда. Я ни за что сознательно не причиню человеку боль. И не собираюсь потакать такому безумию, миссис Бергер. Худшего со мной просто не может произойти. Просто не может.

— Хотите совет? — Она смотрит на меня.

— Всегда готова выслушать дельное предложение.

— Для начала: пресса так и так обо всем пронюхает. И вы сами это прекрасно понимаете. Я бы разгромила их всухую, собрав не откладывая в долгий ящик пресс-конференцию. У нас есть один плюс: вас не уволили. Вы не потеряли поддержку людей, распоряжающихся вашей профессиональной жизнью. Это чудо, черт побери. Непостижимое происшествие. Обычно политики сразу суют голову в песок, но здешний губернатор о вас очень высокого мнения. Он не верит, что вы убили Диану Брэй.

И если Митчелл выступит по вашему поводу с официальным заявлением, то все будет в полном порядке. При условии, если особая комиссия не выставит утвержденный проект обвинительного акта.

— Вы общались на эту тему с губернатором Митчеллом? — спрашиваю ее.

— Контактировали в прошлом. Мы знакомы. Вместе работали над одним делом, еще в его бытность генеральным прокурором.

— Наслышана. — И опять же я спрашивала не об этом.

Молчание. Она глядит на дом Брэй. Внутри темно, свет не горит, и я вслух замечаю, что в обычае Шандонне выкручивать лампочку на крыльце или перерезать провода, чтобы, когда жертва откроет дверь, он был скрыт во мраке.

— Хотелось бы знать, что думаете вы, — говорит Бергер. — Уверена, у вас уже сложилось собственное мнение. Вы очень наблюдательный и опытный следователь. И знаете, что преступник с вами сделал: вы знакомы с его модус операнди лучше всех ныне живущих.

По уху резанул ее намек на покушение. Пусть эта женщина всего лишь делает свою работу и вполне объективна, меня ее прямота оскорбляет. И еще действует на нервы ее уклончивость. Мне не нравится, что она решает, о чем мы будем говорить, когда и сколько. Ничего не могу поделать — я живой человек. Всегда ждешь от себе подобных хотя бы попытки сопереживать.

— Сегодня утром кто-то позвонил в морг и назвался Бентоном Уэсли, — преподношу ей очередную новость. — Рокки Марино-Каджиано еще не объявлялся? Что он затевает? — Голос стал резким от злости и страха.

— Ну, в ближайшее время он и не объявится, — говорит Бергер тоном знатока. — Не в его стиле. Но не удивлюсь, если он снова примется запугивать, причинять боль, оскорблять. Бьет по старым болячкам, чтобы предупредить — это самое невинное из его ассортимента. Вряд ли подлец будет контактировать с вами напрямую, по крайней мере до суда. Если вы вообще когда-нибудь увидитесь. Такова его мерзкая натура. Закулисные махинации.

На миг воцарилось безмолвие.

— Итак, мое мнение, — наконец говорю я. — Вы этого хотите? Прекрасно.

— Вот именно, я жду. Из вас получилась бы очень неплохая правая рука. — Намек на второго окружного прокурора, который будет адвокатом-консультантом, ее партнером на суде. Так что Бергер либо только что сделала мне комплимент, либо просто иронизирует.

— У Дианы Брэй была подруга, которая довольно часто к ней наведывалась. — Сбросив с себя путы сомнений, предпринимаю первый шаг. — Детектив Андерсон. Она была помешана на своей властной подруге. Та ее не в шутку поддевала. Не исключено, что преступник подсматривал за Брэй и собирал информацию. Периодические визиты Андерсон не стали для него секретом. В ночь убийства он дождался, когда гостья покинет дом, — подчеркиваю сказанное многозначительным взглядом, — подошел к крыльцу, выкрутил лампочку над входом и постучал в дверь. Хозяйка решила, что вернулась ее недавняя посетительница, желая продолжить спор, помириться или по какой-то иной причине.