Джеймс Эллрой: Кровавая луна

Оставив Ллойда и Кэтлин в доме доктора, Датч повез останки Тедди Верпланка к месту его последнего успокоения: на «приговоренный» участок морского берега, куда свозили и сваливали токсичные промышленные отходы. Протащив тело поверх нескольких заграждений из колючей проволоки, он проследил, как ядовитый отлив уносит его в море, словно страшный сон.

Всю следующую неделю Датч провел с Кэтлин и Ллойдом. Ему удалось уговорить врача оставить их у себя и понаблюдать за выздоровлением. Дом превратился в больницу с двумя пациентами. Очнувшись от наркоза, Кэтлин рассказала Датчу, как Тедди Верпланк заклеил ей рот, взвалил на плечо и пронес по холмам Сильверлейка к месту засады на Ллойда.

Датч, в свою очередь, поведал ей, как стихотворные пометки на календаре Тедди Верпланка привели его к электростанции, и предупредил, что она должна быть очень добра к Ллойду и никогда не упоминать при нем о Тедди Верпланке, если хочет, чтобы Ллойд выжил и остался полисменом. Кэтлин, рыдая, согласилась.

Кроме того, Датч сказал, что уничтожит все официальные следы пребывания Тедди Верпланка на Земле, а вот ее задача – любовью смягчить истерзанную страхами память Ллойда.

– Всю душу на это положу, – ответила она.

Больше недели Ллойд метался в бреду. Телесные раны стали заживать, но на место физической боли пришли кошмары. Постепенно, расточая нежнейшие ласки, Кэтлин сумела убедить его, что чудовищу пришел конец, а добро хоть и чудом, но восторжествовало. Держа зеркало у него перед глазами, она рассказывала ему добрые сказки и заставила Ллойда поверить, что Тедди Верпланк не его брат, а совершенно отдельное существо, посланное, чтобы перевернуть последнюю страницу в книге страданий, выпавших на его долю в первые сорок лет жизни. Кэтлин была хорошей рассказчицей, и Ллойд, хоть и не сразу, начал ей верить.

Но по мере того как Кэтлин сочиняла для Ллойда историю его борьбы и победы над Тедди, ее саму стали преследовать кошмары. Ее звонок в ателье «Сильверлейк-камера» спровоцировал убийство Джоани Пратт. Ее нежелание поверить Ллойду и отказаться от своих жалких, смехотворных иллюзий привело к смерти ни в чем не повинной женщины. Эту вину Кэтлин ощущала и переживала с каждым вздохом. Всякий раз, прикасаясь к израненному телу Ллойда, она представляла, будто над ней самой вот-вот свершится смертный приговор. Она попыталась описать свои чувства, но от этого ей стало только хуже. Речь шла уже не о смертном приговоре, а о пожизненном тюремном заключении без права на апелляцию и возможность искупить вину.

Ровно через месяц после «вальпургиевой ночи» в Сильверлейке Ллойд обнаружил, что может ходить. Датч и Кэтлин перестали навещать его ежедневно, а отлученный от практики доктор отменил болеутоляющие. Вскоре Ллойду предстояло вернуть домой семью и подвергнуться допросу инквизиторов из отдела внутренних расследований, но перед возвращением к обычной жизни Ллойд хотел навестить один памятный адрес в родных местах.

Он вышел из такси перед краснокирпичным зданием в северной части Альварадо, взломал замок на двери и поднялся по лестнице, сам не зная, чего хочет: подтверждения или опровержения самых страшных кошмаров своей жизни. Но не сомневался: от того, что там увидит, будет зависеть весь его дальнейший жизненный путь. Вот только нужно ли ему все это увидеть?

Комната кошмаров была пуста. Ллойд почувствовал, как воспарили и рухнули его надежды. Не было ни крови, ни фотографий, ни экскрементов, ни засохших веток розовых кустов. Стены выкрасили в безобидный светло-голубой цвет. Эркерные окна наглухо забили досками.

– Я знал, что ты придешь.

Ллойд обернулся, заслышав голос. Это был Датч.

– Я караулил это место несколько дней, – продолжал Датч. – Знал, что ты придешь сюда, прежде чем свяжешься с семьей или вернешься на работу.

Легонько проведя кончиками пальцев по стене, Ллойд спросил:

– Что ты здесь нашел, Датч? Мне это важно.

Датч покачал головой:

– Нет. Даже не спрашивай меня об этом. Я в тебе сомневался, чуть было не предал, но исправил все, что мог, и ничего тебе не скажу. Все, что относится к Тедди Верпланку, все, что мне удалось найти, уничтожено. Он не существует. Никогда не существовал. Если Кэтлин и мы с тобой в это поверим, то сможем жить как нормальные люди.

Ллойд стукнул кулаком по стене.

– Но я должен знать! Я должен заплатить за Джоани Пратт. К тому же я больше не коп. Мне еще предстоит осознать это и решить, что делать дальше. Мне приснился сон… Бог свидетель, я даже рассказать его не могу…