Стюарт Коэн - Семнадцать каменных ангелов

– Доктор Фаулер, мы живем в мире имиджей. Разве не логично предположить, что Роберт Уотербери мог скрыть какие-то стороны своей личности или даже что его жена могла бы предпочесть не бросать тень на его память. Все мы хотим, чтобы другие верили в образ, который мы создаем для них, потому что это помогает нам поверить в него самим. Но что до меня, то после тридцати семи лет службы в полиции, – он слегка покачал головой, – я потерял всякий интерес к имиджам. – Странное чувство – чувство отстраненности от самого себя – вдруг овладело им, когда он произнес эти слова. Он не знал, почему все так быстро отклоняется от привычного хода вещей. – Возможно, уже пора познакомиться с делом, – предложил он, показав на папки с материалами следствия. – В таком расследовании, как это, лучше всего начинать с фактов.

Он почувствовал, как в кармане засвиристел мобильный телефон, и, вытянув руку в сторону гринго, ответил на звонок. Следователь только что снял наручники с хозяина бакалейного магазина и выкинул его из машины. С него получили шесть тысяч.

Расследование преступления в Буэнос-Айресе – предприятие весьма причудливое и носит в высшей степени показной характер. Следствием руководит юрист, работающий в системе юстиции и называемый дежурным судьей. Судья решает, какие предпринять действия, а полиция их осуществляет. Когда доказательства собраны, а свидетельские показания сняты, судья дает новые указания, и полиция точно следует им. Это обширное расследование разворачивается на сотнях страниц, представленных департаментом таким-то, министерством того-то, полицейскими участками, лабораториями и моргами. Судебные приказы разукрашивают печатями и виртуозными подписями, а исполняют, предъявляя блестящие бляхи. Десятки показаний выливаются в холодный, безразличный текст, и эти откровения подкрепляются парадом фотографий, на которых запечатлены изрешеченные пулями автомобили и реквизированные вещественные доказательства. Наконец следуют портреты несчастных покойников, обязательно залитых кровью, в расхристанных рубахах и встретивших смерть в самые неподходящие моменты их жизни. Здесь господствует аура непреложного факта – идеальное оформление для совершеннейшей фикции.

Фортунато вынул из видавшего виды металлического шкафа папку. Она была толщиной с телефонный справочник небольшого города и набита торчащими во все стороны бумагами. Он проводил Афину в приемную, где стоял исцарапанный деревянный стол, и пригласил сесть напротив.

– Я могу показать вам только фотокопии, – сказал он. – Оригиналы в архиве суда.

Первый протокол описывал прибытие следователей на место преступления. Фортунато представил себе, с каким безразличием клерк печатал под диктовку полицейского его имя, имена родителей, звание, возраст и семейное положение. Эта преамбула занимала полстраницы, а потом начиналось главное:

Приблизительно в 01.38 заявитель получил по рации указание комиссариата № 35 в Сан-Хусто прибыть в квартал 1400 по Авенида-Сантана, район Ла-Матанса, перекресток с Калье-Авельянеда.

Узкий пустырь между двумя заброшенными фабриками, их длинные пустые стены закрывают обзор. Битое стекло и несколько сожженных автомобилей, брошенных здесь угонщиками, которые «раздели» их до последнего винтика. Свет только от розоватого зарева городских улиц, отражаемого густой пеленой дымки. Фортунато давно знал это место, потому что его бригада обеспечивала «безопасность» фабрик, пока китайский импорт не заставил их обанкротиться. Он выбрал его с той же продуманностью, с какой вел наблюдение и планировал похищение.

Они с Доминго наблюдали за Уотербери в течение пяти дней, отмечая его привычные маршруты. Уотербери бывал с красивой женщиной, которая часто появлялась в Синем баре, что-то вроде танцовщицы танго. У него был друг, работавший в «Групо АмиБанк» в финансовом районе, он занимал достаточно высокий пост, чтобы каждый день после работы его ждал персональный автомобиль. Однажды к Уотербери приехала на лимузине женщина с картонной папкой в руках, через двадцать минут она вышла без папки. Любопытный ассортимент. Будь у Фортунато больше людей и больше времени, он узнал бы об объекте и его связях все, но сейчас нужно было только напугать, поэтому они сделали все по минимуму и выбрали этот вечер.

Уотербери пошел ужинать в свой обычный ресторан, и следовавший за ним наблюдатель Онда сообщил по рации, когда он расплатился по счету. Он пошел пешком и в семнадцать минут первого ночи был у входа в свой пансион. На угловом здании отделывали фасад, и Фортунато подошел к нему из-за большого, наполненного строительным мусором контейнера.