Юрий Кареткин - Сердце России

Елена еще раз незаметно взглянула на подругу. Она по достоинству оценила ее красиво уложенные черные волосы и красное с белым вечернее платье. Обратила внимание на легкий, со вкусом исполненный макияж, на неброские, но дорогие украшения…

И чувство ревности, испытанное ей впервые, стало стремительно набирать обороты.

— Вырядилась, тоже мне, — недовольно подумала Елена, вспомнив, что сама она сегодня даже не удосужилась привести в порядок роскошную копну своих золотистых волос. — Как на великосветский бал, честное слово!

Ирина нетерпеливо взглянула на часы и повернулась к подруге. Глаза девушек встретились, и Елена вдруг смущенно покраснела и опустила взгляд.

Ирина тотчас поняла, что напрасно она сегодня так с ней разоткровенничалась.

— Дернул же меня черт за язык! — подумала она с досадой.

Ирина вспомнила их утренний разговор, и это чувство досады на саму себя усилилось.

В отличие от своей подруги, Ирина имела кое-какой опыт в амурных делах. Ее броская внешность и темперамент легко привлекали к ней и сверстников, и мужчин постарше. Наиболее с ее точки зрения достойным Ирина иногда отвечала взаимностью, хотя по-настоящему была влюблена только в одного. В того, кто четыре года назад исчез из города после случившейся трагедии, а три дня назад возник внезапно, как чертик из табакерки, и разнес половину ресторана, вступившись за нее и за ее родителей.

— Представляешь, — возбужденно рассказывала она сегодня утром Елене, отправившись прогуляться с ней по сосновому бору сразу после приезда к Азаровым, — их там шестеро было, этих азербайджанцев, целая банда! Обкуренные, что ли, я так и не поняла. Стали ко мне приставать, лапать, отец врезал одному, мама еще одного бутылкой огрела, так они навалились всей гурьбой, разве отобьешься?! Вдруг за их спинами кто-то как рявкнет по-азербайджански: "Стоять, ишаки!"…

— Откуда ты знаешь? — удивилась Елена. — Ты что, понимаешь азербайджанский?

— Мама понимает, она же майор миграционной службы, потом нам с папой перевела. Для азербайджанцев, говорит, слово «ишак» — самое тяжкое оскорбление. Так вот, эти обкуренные уроды сначала застыли, как вкопанные, потом развернулись да как заверещат: "Ты кого ишаками назвал?!". И к нему…

— А дальше? — нетерпеливо спросила Елена.

— А дальше все происходило так быстро. Он — как молния! — Ирина не скрывала восхищения. — Один через столы летит, второй. Мне показалось, минуты не прошло, а эти подонки уже по всему залу валяются, столы переломаны! Один только, страшный такой, со шрамом на щеке, на ногах остался, нож выхватил…

— Нож?!

— Да там не нож был, подруга, настоящий кинжал! Так он с этим кинжалом — на Илью…

— Его зовут Илья?

— Ты слушай! Я сама его вначале не узнала, так изменился. Бросается на него этот азер с ножом, а Илья его руку перехватил, вывернул, нож левой рукой забрал, оглянулся вокруг, да так спокойно, увидел пальму в углу, шагах в десяти, и метнул этот кинжал левой рукой, и — точно в ствол, представляешь?! Мы только к этой пальме повернулись, посмотреть, куда нож попал, слышим: хруст позади, назад поворачиваемся, а этот, со шрамом, уже лежит без сознания, и рука сломана, а Илья стоит спокойно и руки салфеткой вытирает.

Ирина волновалась, заново переживая события трехдневной давности. Елена поморщилась.

— Этот твой Илья, он что, монстр какой-то? — спросила она подругу, пытаясь вообразить себе мужчину, способного за минуту уложить шестерых.

— «Твой», скажешь тоже, — вздохнула Ирина. — Был бы он мой, я бы… Ты дальше слушай. Отец с мамой пришли в себя, кричат: "Илья!". Он улыбнулся, подошел, маме руку поцеловал, с папой поздоровался и спрашивает: "Здесь хорошо кормят?".

Елена рассмеялась. Похоже, этот «монстр» обладает все же чувством юмора!

— Папа спрашивает: "Ты нашу дочь узнал?". Я стою, сама не своя, а Илья смотрит на меня с улыбкой и спокойно так говорит: "Ирина, ты стала настоящей красавицей". Как будто я сама не знаю! А я-то, дура, надеялась, что он глаза выпучит от восхищения и тут же мне в любви признается!

— Не признался? — улыбнулась Елена.

— От него дождешься, — вздохнула Ирина. — Я в него с тринадцати лет влюблена! Как первый раз его дома у нас увидела, так и….

— Он бывал у вас дома?

— Бывал, редко, правда. Он у отца на факультете учился, так папа в нем души не чаял, считал своим самым талантливым студентом. Мама тоже очень тепло к нему относилась.

— В чем он был талантлив? — Елена слушала подругу с возрастающим интересом.