Дэниел Силва - Убийство в Вене

– Это мой гонорар брокера, – с самым невинным видом произнес Мондьяни.

Часовщик так и видел его рядом с каким-нибудь беззащитным пилигримом. «Да, святой отец останавливается тут раз в неделю, чтобы благословить то, что здесь находится».

– Вы берете с меня за «глок» в три раза больше того, что я заплатил бы в Австрии. Это и есть, синьор Мондьяни, ваш гонорар брокера.

Мондьяни с вызывающим видом скрестил на груди руки.

– Так поступают в Италии. Вы хотите получить ваше оружие или нет?

– Да, – сказал Часовщик, – но по разумной цене.

– Боюсь, такова сегодня стоимость этой вещи в Риме.

– Для итальянцев или только для иностранцев?

– Пожалуй, лучше будет, если вы обратитесь с вашей просьбой в другое место. – Мондьяни протянул руку. Она дрожала. – Верните мне оружие, пожалуйста, и отправляйтесь отсюда.

Часовщик вздохнул. Быть может, так оно лучше. Синьор Мондьяни, несмотря на заверения человека из Вены, не внушает большого доверия. Синьор Мондьяни, обороняясь, поднял руки. Выстрелы пробили сначала его ладони, потом лицо. Часовщик, выходя из кабинета, понял, что Мондьяни по крайней мере в одном не соврал. Оружие было практически бесшумным.

Он вышел из лавки и запер за собой дверь. За это время стемнело – купол базилики утонул в почерневшем небе. Часовщик вставил ключ в зажигание мотоцикла и включил мотор. И через минуту он уже мчался по виа делла Консильяционе к грязным стенам замка Святого Ангела. Он пролетел через Тибр, пробрался сквозь узкие улочки Centro Storico и выехал на виа Джулия. Через минуту он запарковал свой мотоцикл перед отелем «Кардиналь».

Сняв шлем, он вошел в вестибюль, повернул там направо и прошел в маленький, похожий на катакомбы бар со стенами из старинного римского гранита. Часовщик заказал кока-колу – он был уверен, что сумеет это сделать, не выдав своего австрийско-германского акцента, – и, получив у бармена напиток, сел с ним за столик возле прохода из вестибюля в бар. В ожидании он ел фисташки и листал итальянские газеты.

В семь тридцать из лифта вышел мужчина – коротко остриженные темные волосы с сединой на висках, яркие зеленые глаза. Он оставил ключ от номера у портье и вышел на улицу.

Часовщик допил свою кока-колу, затем вышел из отеля. Он перебросил ногу через сиденье motorino и включил мотор. На руле висел на ремешке черный шлем. Часовщик достал красный шлем из багажника и надел его, а черный положил в багажник и захлопнул крышку.

Он посмотрел вперед и увидел, как фигура зеленоглазого мужчины постепенно исчезает в темноте виа Джулия. Тогда он отвел назад дроссель и медленно поехал за ним.

Рим

Столик в «Ла Карбонара» был заказан на четверых. Габриель отправился на пьяцца Фарнезе и увидел Познера, ожидавшего возле Французского посольства. Они пошли в «Альпомпьере» и заняли уединенный столик в глубине. Познер заказал красное вино и поленту и вручил Габриелю ненадписанный конверт.

– Потребовалось некоторое время, – сказал Познер, – но они все-таки нашли ссылку на Кребса в отчете о нацисте по имени Алоис Брюннер. Знаете что-либо о таком?

– Он был главным помощником Эйхманна, – ответил Габриель, – специалист по депортации, хорошо обучен искусству загонять евреев в гетто, а потом в газовые камеры. Он работал с Эйхманном по депортации австрийских евреев. Позже, во время войны, занимался депортацией в Салониках и в вишистской Франции.

Познер, на которого это явно произвело впечатление, насадил на вилку кусок поленты.

– А после войны он бежал в Сирию, где жил под именем Жоржа Фишера и был консультантом правительства. Так или иначе, современная сирийская разведка и службы безопасности были созданы Алоисом Брюннером.

– А Кребс работал на него?

– Похоже, что да. Вскройте конверт. И кстати, будьте любезны, отнеситесь к этому докладу со всем уважением, какого он заслуживает. Мужчина, составивший его, заплатил за эти данные очень высокую цену. Взгляните на кодовое имя агента.

Менаше было кодовым именем легендарного израильского разведчика Эли Коэна. Коэн родился в Египте в 1924 году, а в 1957 году эмигрировал в Израиль и сразу добровольно пошел работать в израильскую разведку. Его психологический тест дал смешанные результаты. Определение личностных характеристик и профессиональных способностей показало, что он в высшей степени умен и наделен необыкновенной памятью на детали. Но при этом была также обнаружена опасная склонность к «преувеличению собственной персоны» и было предсказано, что Коэн на оперативной работе способен идти на ненужный риск.