Айзек Адамсон - Тысячи лиц Бэнтэн

Подняв голову, девчушка глянула на меня и снова ткнулась в землю. Тут до меня дошло, что она не просто пытается успокоить защитников, но и передо мной тоже извиняется. Хотя, может, я и ошибся. Я в последнее время часто ошибался и еще долго не брошу это дело.

— Сексуальные игры? — спросил я.

Афуро плюхнулась на красное шелковое покрывало, пожала плечами и закурила. С красного ночного столика я снял красную пепельницу. В гостинице «Офюлс», [51] Макс Офюлс (1902–1957) — французский кинорежиссер немецкого происхождения. В начале 1930-х гг. ставил фильмы в Германии. в «Люксе Красного Барона» все было красное. Красные бархатные портьеры, толстый красный ковер, в углу — огненно-красная ванна, как раз на двоих. Даже лампы на потолке были теплого темно-красного оттенка, как в старомодной фотолаборатории. Ни малейшего отношения к капитану Манфреду фон Рихтхофену, [52] Манфред фон Рихтхофен (1892–1918) — летчик-ас Первой мировой войны, также известен как «Красный барон». немецкому летчику-истребителю времен Первой мировой, но чего еще ожидать в лав-отеле?

Мне было более чем странно идти сюда вместе с Афуро, но особого выбора у нас не было — разве что всю ночь тусоваться в караоке-бокс. [53] Караоке-бокс — небольшая комната с оборудованием караоке, которую можно снять на полчаса, если хочется атмосферы более приватной, чем в караоке-баре. У меня паранойя, что на хвосте висят люди Накодо, Афуро уверена, что некто по имени Боджанглз хочет её замочить, а улицы прямо кишат толпами подозрительных типов, если вы ищете подозрительных типов. В квартиру к Афуро мы отправиться не могли — там стряслось что-то ужасное. В отель «Лазурный» ход тоже был заказан — ужасные вещи творились и там. Так что оставался только лав-отель, где мы сможем поговорить без помех, где нас никто не увидит и не услышит. А поговорить нам было о чем.

— Сексуальные игры? — повторил я.

Афуро, начхав на меня, смотрелась в зеркальце пудреницы. Я протянул ей еще один бумажный платок. Не то чтобы я везде таскался с этими платочками, но взял пачку у девчонок, вечно стоящих у Токийского вокзала. Там они тусуются круглые сутки — раздают бесплатные платочки вместе с флаерами, рекламируя тарифы «ай-моуд» [54] «Ай-моуд» — интернет-сервис для сотовых телефонов, введенный японской компанией «NTT DoCoMo»: включает в себя просмотр веб-страниц, электронную почту, календарь, чат, игры и новости. для мобильников и путевки в Таиланд. Понятия не имею, каким образом телефоны и поездки в Таиланд связаны с бумажными платочками, но если в Токио есть халява, я ее беру.

— Тебе правда надо было сказать про сексуальные…

— Мне надо было что-то сказать.

Тут позвонили в дверь. Я отправился в пустой холл забрать ведерко со льдом и два бокала розовой отравы с таким количеством фруктов, что впору Кармен Миранде [55] Кармен Миранда (1909–1955) — португальско-бразильская певица самбы и кинозвезда. В своих американских фильмах выступала в стилизованном комическом образе южноамериканской певицы (в сандалиях на платформе и высоких головных уборах из фруктов). на голове таскать. Официант-невидимка вежливо доставил эти напитки, украшенные мараскиновыми вишнями, дольками лимона, кокосовой стружкой, виноградом и ломтиками ананаса. Стоили эти штуки, как приличная трапеза в ресторане сукияки в Гинзде, а вставляли, пожалуй, меньше, чем мой «Хонда Хоббит» на крутом повороте.

— Согласен, — сказал я, передав Афуро ее бокал. — Тебе надо было что-то сказать. Но сексуальные игры?

— А ты бы круче справился? И вообще, чего такой кипеж? Я знаю людей, которые всю дорогу играют в такие игрушки.

— Твои друзья прикидываются, что насилуют друг друга на задворках?

— Ладно, — ответила она. — Может, не на задворках, но игра в изнасилование — не такая уж редкая штука. Иначе бы эти повара не купились. Спорим, им этого на весь вечер хватит. Спорим, они завелись. Может, даже ты слегка завелся.

Я спустил это на тормозах и завернул лед в два красных полотенца. Одно — для Афуро и ее челюсти. Второе — для моей черепушки. Шишка на затылке — не самое плохое. Хуже было ткнуться в землю рядом с Афуро и снова и снова нудеть «простите», вторя ей. Погано, но деваться некуда. Чуваки измывались над нами, обзывали извращенцами и спрашивали Афуро, что сказал бы ее папочка, если б узнал, как на темных задворках она играет в сексуальные игры с иностранцем вдвое старше ее. Ясное дело, до «вдвое старше» мне еще расти и расти, но я ни слова не вякнул. Кроме «простите». Снова, и снова, и снова, пока и вправду едва не почувствовал себя виноватым. Хуже всех оказался этот псих Сандзюро, он плевался в мою сторону, обзывал Афуро шлюхой и чуть не заставил меня взять свои извинения обратно. Но в итоге повара свалили в ресторан, а мы с Афуро убрались оттуда к чертям собачьим.