Майкл Слэйд - Вурдалак

— Значит, он использовал другие средства! — взорвалась Ренд. У нее не шли из головы вода, пар и ток, которые помогли Джеку уничтожить клинику. — Цветы сегодня поступали? — спросила она у сидевшего возле дверей работника Холла.

— Целое море, — ответил он.

— Где они сейчас?

— У сцены.

— Как они туда попали? Какова процедура?

— Всех, кто хочет пройти за кулисы, сначала обыскивают. Без пропуска сюда вообще не попасть. Цветы привозят и оставляют у подъезда номер один. Мы даем знать администратору сцены, а он — исполнителям. Они спускаются и забирают цветы. Конечно, бывает, что зрители поднимаются на сцену и вручают кому-нибудь розоч…

Ренд, не дослушав, вновь повернулась к сержанту из Летучего отряда — появился администратор. Вокруг царило столпотворение. Эвакуация шла полным ходом.

— В одном из букетов нашли записку «С любовью, Джек». Вас это интересует?

Полицейский из Летучего отряда кивнул и представил Ренд.

— Бог с ними, с цветами, — решила Хилари. — Где вход в канализацию?

— Там уже работают десять проводников с собаками, — ответил сержант.

Мужчина у дверей — тот, кого Ренд только что спрашивала о цветах, — прокричал сквозь шум:

— Звонит пожарный. Пропал универсальный ключ!

— Ч-черт! — Ренд повернулась к администратору. — Как можно перемещаться внутри этого здания? Составьте полный перечень.

21: 18

Поезд подземки, лязгая, мчался на северо-восток. Ом бросил взгляд на часы соседки.

«Шесть минут», — подумал он и громко рассмеялся. Женщина поднялась и пересела на другое место.

21: 1 9

«Предположим, Джек проник внутрь и спрятал где-то что-то смертельно опасное, — думала Хилари. — Что это может быть?»

Не динамит — собаки ничего не нашли.

Электричество отключено. С этой стороны опасаться нечего.

Что остается?

«Газ», — подумала она.

Повернувшись к администратору, она спросила:

— Как бы вы запустили в Холл ядовитый газ? Побелев, он ответил:

— Наверное, по туннелям, которые раньше использовали для обогрева. Они подходят ко всем этажам.

— Как до них добраться?

— Только одним путем: в мужском туалете на нижнем этаже под входом номер девять есть дверь.

— Она заперта? — Да.

— Где ключ?

— У пожарного.

— Принесите, — распорядилась Ренд и повернулась к полицейским, выпускавшим людей из здания: — Вы, вы и вы — пойдете со мной.

В эту минуту кто-то перекричал гвалт:

— На проводе комиссар полиции. Требует старшего суперинтендента Ренд.

— Ее нет. Она в Альберт-холле! — крикнула Ренд в ответ и сказала: — Ладно. Пошли.

21: 21

На Кингс-Кросс Джек Ом делал пересадку. Стоя на платформе в ожидании поезда, он незаметно выбросил старинный ключ от туннеля вместе с универсальным ключом в урну.

— Который час? — спросил он у человека слева от себя. И, получив ответ, подумал: осталось три минуты.

21: 22

Ворвавшись в туалет, Ренд наткнулась на справлявшего малую нужду инспектора из Летучего отряда.

— Ошиблись сортиром, Хилари, — подмигнул тот, застегивая ширинку.

Вбежали полицейские с администратором.

— Ключ от туннеля тоже пропал, — взволнованно сообщил тот.

— Ломайте, — велела Ренд.

Первый констебль с размаха ударил в дверь плечом. Дверь не дрогнула.

— Найдите топор! — рявкнула Ренд. — Да поживее!

За дверью тикал таймер — до взрыва оставалась минута. Проводники неумолимо сближались. Еще миллиметр — и цепь замкнется.

21: 24

Все подохли, подумал Ом, и его член напрягся. Говорят, у девяти из десяти убийц-мужчин в момент убийства наступает эрекция.

Летели щепки. Под ударами топора замок разлетелся, и дверь распахнулась.

Ренд скользнула в проем и вырвала провода из пакета с термитом.

Через две секунды по металлической оплетке пробежала искра.

21: 52

Джек Ом пересек кладбище и вошел в Музей восковых фигур.

Элейн Тиз будет им довольна. Поэтому он потребует у нее прибавки времени.

Солидной прибавки.

21: 56

— Расскажи мне о матери, — попросил Чандлер. Дебора вздохнула.

— Она страдала, Цинк. Когда я была совсем маленькая, я спала в ее комнате. Отец спьяну издевался над мамой, и я так плакала, что мама до утра не могла меня успокоить. Однажды она сказала мне, что страдает не напрасно: Бог за это простит ей все прегрешения и пустит в рай. По той же причине она постоянно напоминала Саксу о гемофилии и без конца раздевала его, выискивая следы кровотечения. Для нее это было бы знамение Господне.