Арсений Ахтырцев - Сабля Чингизидов

— Нет, даже не просите. Одной, да еще так поздно, меня Катя не то что уволит, а просто убьет.

— Ну хорошо, давайте так. Вы меня отвозите и сопровождаете весь вечер. Это же лучше, чем если я убегу одна и пойду пешком.

— А вы собираетесь убегать?

— А что же мне делать? Меня человек ждет.

— Что за человек-то? — поинтересовался охранник.

— Очень приличный. Морской офицер, как Катин муж.

Охранник вздохнул. Прослужив восемь лет в спецназе ВМФ, он отнюдь не разделял оптимизма Эмилии по поводу морального облика офицеров флота.

— Моряк ребенка не обидит, — философски заметил он. — Ладно, буду сопровождать, а то вас еще раз украдут. Только мне позвонить надо командиру, чтобы меня подстраховали.

Капитан ждал возле своей машины. Он стоял, прислонившись к капоту, и курил «Мальборо». Конечно, он уже не мальчик, чтобы влюбляться с первого взгляда, но ему все-таки не хотелось думать, что женщина, даже имя которой он не успел узнать, может не прийти. Хотя почему она должна была прийти? В свою мужскую неотразимость в отличие от своей сестры Половцев верил мало. Времена, когда старшие офицеры флота производили на одиноких женщин неизгладимое впечатление, прошли где-то в начале девяностых, и надеяться на это сейчас было просто глупо. Так что он совершенно отчетливо понимал, что на руках у него нет ни одного козыря. Но кавторанг упорно отгонял неприятные мысли и старался не смотреть на часы.

Эмилия появилась сразу после девяти. Она приехала на белом вэне, за рулем которого сидел молодой человек спортивной наружности с миниатюрным микрофоном в ухе. Водитель оставил Эмилию в машине, а сам подошел к Половцеву.

— Добрый вечер. Роман Гонтарь. — И протянул руку.

— Аркадий Половцев.

— Я работник службы безопасности и охраняю эту женщину.

— А что, ей что-то угрожает?

— Да, и я получил четкие инструкции ни в коем случае не допускать ее ухода из дома. Однако она проявила завидную настойчивость, и мне не остается ничего другого, как сопровождать ее этой ночью. Я очень надеюсь на ваше благоразумие, товарищ капитан второго ранга.

— Ну, раз так, сопровождайте. С охраной даже как-то солиднее. Сейчас только ленивые без охраны ходят. А какие инструкции на случай нештатных ситуаций?

— Вы должны в точности следовать моим указаниям. Если со мной что-то случится, вы должны сделать все, чтобы ее спасти.

— Ну что ж, это входит и в мои планы тоже, — усмехнулся Половцев.

— Прекратите запугивать моих кавалеров, Роман, — потребовала вышедшая из машины Эмилия. — Капитан уже выбирает запасную гавань.

— Эмилия, — представилась она Половцеву и протянула руку.

— Аркадий. — Половцев поклонился и поцеловал руку баронессы. — Я предлагаю поужинать. Здесь в Алупке есть чудный ресторанчик прямо над морем.

Половцев с Эмилией сидели за столиком на открытой террасе ресторана, пили новосветовское шампанское и любовались скалами алупкинского пляжа.

— Я так понимаю, что никакой особенной откровенности, кто вы и что тут делаете, мне от вас ожидать не приходится, — предположил Половцев.

— Ну, до определенных пределов, капитан.

— Понятно. Ну хотя бы скажите, вы замужем или нет?

— Я вдова. А вы что же, собрались мне делать предложение?

— Думаю, было бы слишком опрометчиво с моей стороны делать предложение даме через пятнадцать минут знакомства, но не скрою, я к этому близок.

— Не рискуйте так, Аркадий. Женщины часто оказываются совсем не такими, какими они кажутся. Вы же обо мне совершенно ничего не знаете.

— В отсутствие информации мне всегда помогает наблюдательность.

— Интересно, и что же она вам говорит в данном случае?

— Вы родом из Прибалтики. Вас выдает излишне правильное произношение. Таким литературно правильным языком в России уже не говорят. Вы из обеспеченной интеллигентной семьи, скорее всего получили гуманитарное образование. Я бы не удивился, если бы вы свободно владели европейскими языками, например немецким или французским.

Удивленная Эмилия весело посмотрела на Половцева.

— Да вы настоящий оракул.

— Вот видите, нормальная российская баба сказала бы «колдун» или, на крайний случай, «экстрасенс», а «оракул» звучит слишком по-книжному.

— Да? Странно, ведь оракул — это древнегреческий предсказатель, прорицатель, что же тут неправильного?

— Ничего, кроме того, что древнегреческий в наших школах уже не проходят лет этак восемьдесят.

— Ну ладно, что еще подсказывает вам ваша интуиция?