Пи Трейси - Наживка

Почему он, имея возможность, не пристрелил мерзавца?

Магоцци за прошедшие месяцы сотни раз слышал этот вопрос в стенах муниципалитета и всегда себя плохо чувствовал, особенно когда его задавал Джино.

– Кто-нибудь из вас знал Ханну? – спросил Малкерсон.

Магоцци покачал головой:

– Здоровались при встрече. Она время от времени заезжала за Марти.

– Я думаю о миссис Гилберт. За один год убиты дочь и муж… Не знаю, как пережить такое несчастье.

– Ну, пока не стоит чрезмерно сочувствовать, – заметил Джино. – У старушки тоже алиби нет.

– Миссис Гилберт не слишком понравилась Джино, – пояснил Магоцци.

– Мне не понравилось, что она убрала тело с места происшествия, похоже, не очень-то переживала из-за смерти мужа, а еще так себя вела.

Малкерсон хмуро взглянул на него:

– Как именно?

– Враждебно, если желаете знать мое мнение. Мы делаем свое дело, стараемся выяснить, кто убил ее мужа, я задал пару вопросов, а она на меня окрысилась.

Малкерсон бросил усталый взгляд на Магоцци, ожидая разъяснений.

– Джино поинтересовался, не занимался ли мистер Гилберт «противозаконной деятельностью», и она рассердилась.

– Ах.

– Буквально на него набросилась.

– Ох. – Малкерсон снова посмотрел на Джино, и Магоцци в какой-то ужасный момент побоялся, что шеф улыбнется. – Короче говоря, вы усомнились в порядочности ее мужа, на что она неблагодарно отреагировала.

Джино начал краснеть и втягивать голову в плечи.

– Сами бы посмотрели.

– Весьма сочувствую, детектив Ролсет, что она вас обидела.

Магоцци прикрыл ладонью улыбку, Джино это заметил.

– Ладно, Лео, есть еще кое-что, о чем тебе отлично известно. Со старушкой что-то не так. Забудем, что не пролила ни слезинки и что язычок у нее очень острый. Распалась на куски, найдя мертвого мужа? Нет. Погрузила в тачку – в тачку , господи помилуй, – повезла в теплицу, выложила на стол, вымыла из садового шланга, пристойно переодела. Не совсем обычные действия для скорбящей вдовы, и если мы согласимся с подобным сценарием, то закроем глаза на вероятность, что она и есть убийца, уничтожившая все вещественные доказательства.

Малкерсон развалился в кресле, закрыв глаза.

– Детектив Магоцци, вы ее опрашивали, указав в рапорте, что она вне подозрений.

– И настойчиво повторяю. По крайней мере в данный момент, – добавил Магоцци, нахмурившись, обдумывая мнение Джино о Лили Гилберт, тащившей тело мужа, как мешок с семенами, и собственное представление о растерянной старушке, старавшейся унести его из-под дождя и привести в «приличный» вид. Либо то, либо другое. Он не на сто процентов уверен в своей правоте, а в долгосрочной перспективе это составляет большую разницу. – Хотя согласен с Джино, есть какая-то странность. Старушка вполне крепкая и что-то скрывает. Может быть, знает больше, чем говорит. Может, кого-то выгораживает. Точно пока не пойму.

Джино сразу просиял:

– Вот это мне нравится. Может быть, выгораживает сынка-слизняка. Конечно, в душе его ненавидит, но срабатывает материнский инстинкт. Вырисовывается следующая картина. Джек Гилберт сидит в клубе, хлещет виски, задумывается о своей жалкой жизни, об адских отношениях с родственниками, начинает каяться. Старик моложе не становится, Джек думает: может, пришла пора дыры латать. После закрытия бара собрался его навестить, раз навсегда закопать боевые мечи. Что-то не сложилось, увидел мертвого отца, в своей руке дымящийся пистолет…

Малкерсон вздернул седую бровь, давно привыкнув к головокружительным теориям Джино.

– Не верится, что вы нашли достаточно доказательств для такой версии.

– Ни единого, – радостно подтвердил Джино. – Только сейчас пришло в голову.

– На Джека Гилберта заводились дела?

– Нет, – тряхнул головой детектив. – Пару раз пьяным сидел за рулем, несколько штрафов за превышение скорости. Оружие ни на его имя, ни на имя жены не зарегистрировано. Хотя это ничего не значит. Он поверенный по финансовым искам, – добавил Джино ни к селу ни к городу.

– Кратко изложите мне временну́ю последовательность.

Магоцци пролистал растрепанные страницы блокнота, скрепленного сверху пружинкой.

– По словам миссис Гилберт, она по обыкновению легла в постель после новостей, Мори остался сидеть над бумагами, хотел еще что-то сделать в теплице. Она говорит, он всегда возвращался к полуночи, но точно не знает, как было в ночь смерти.

Малкерсон нахмурился:

– У них отдельные спальни, сэр. Она, по ее утверждению, всю ночь проспала, проснулась, как всегда, в шесть тридцать. Вскоре нашла его перед теплицей. Медики из скорой устанавливают время смерти между двумя часами ночи и четырьмя утра.