Харлан Кобен - Невиновен

Нет, нет, он не должен!

Если кто-нибудь поймает его с этой штукой, то с учетом тюремного срока возникнут нешуточные проблемы. Мэтт это понимал, но все равно сунул пистолет за ремень брюк.

Он отворил входную дверь и сразу увидел ее. Она поднималась по ступеням. Их глаза встретились.

Интересно, подумал Мэтт, узнал бы он ее, если бы недавно не состоялся разговор с Лэнсом и он не услышал ее голос на автоответчике? Трудно сказать. Волосы такие же короткие. Похожа на мальчишку-сорванца. Ничуть не изменилась. Странно встречаться со взрослыми людьми, которых знал еще детьми по начальной школе, и мгновенно, с первого взгляда, узнавать их, точно расстались вчера.

– Привет, Мэтт, – промолвила Лорен.

– Привет, Лорен.

– Давненько не виделись.

– Да.

– Минутка найдется? Мне надо задать тебе несколько вопросов.

Стоя на крыльце у входа в дом, Мэтт Хантер спросил:

– Это касается той монахини из школы Святой Маргариты?

Лорен не ожидала такого вопроса. Хотела что-то сказать, но Мэтт приподнял руку.

– Да ты не переживай. Я узнал о монахине лишь потому, что меня недавно расспрашивал о ней Лэнс.

Лорен все стало ясно.

– Значит, тебе есть что сообщить?

Мэтт пожал плечами и промолчал. Она прошла мимо него в дом. Шагнула в прихожую, огляделась. Кругом громоздились книги. Одни свалились на пол, другие напоминали накренившиеся пирамиды. Лорен двинулась в гостиную. На столе фотографии в рамочках. Она пристально рассматривала их, потом взяла одну.

– Твоя жена?

– Да.

– Хорошенькая.

– Да.

Лорен поставила снимок на место, обернулась к Мэтту. Нельзя сказать, чтоб прошлое оставило отпечаток на его лице, что тюрьма изменила не только внутренне, но и внешне. Лорен не увлекалась физиономистикой. Никогда не верила, что глаза – зеркало души. Ей доводилось видеть убийц с чудесными добрыми глазами. Встречала она и умных образованных людей с тупым, рассеянным или ничего не выражающим взглядом. Ей не раз доводилось слышать аргумент присяжных: «Как только он вошел в зал суда, я сразу понял – этот человек невиновен». Чушь, ерунда собачья.

И все же было что-то в самой позе Мэтта, в наклоне его подбородка, в линии губ… Он был чем-то угнетен, взволнован, напрягся при виде ее. Лорен не знала почему, но то, что с Мэттом что-то не так, было ясно. Интересно, если бы она не знала, что Мэтт отсидел срок и ему пришлось нелегко после благополучного, счастливого детства, уловила бы она в нем напряжение?

Пожалуй, да.

Лорен вспомнила, каким славным мальчуганом был Мэтт – добродушным, веселым, щедрым, и ее пронзила тоска.

– И о чем же ты говорил Лэнсу? – спросила она.

– Спросил, являюсь ли я подозреваемым.

– Подозреваемым в чем?

– Да в чем угодно.

– Что он ответил?

– Уклончиво.

– Ты не подозреваемый, – произнесла Лорен. – Во всяком случае, пока.

– Неужели?

– Это что, сарказм?

Мэтт Хантер пожал плечами.

– Нельзя ли поскорее с вопросами? Я спешу.

– Спешишь? – Она взглянула на часы. – В такое позднее время? Интересно, куда?

– Обожаю поздние вечеринки, – усмехнулся Мэтт и вышел на крыльцо.

– Сомневаюсь.

Лорен последовала за ним. Огляделась по сторонам. На улице – ни души, если не считать двух бродяг, попивающих что-то из коричневых картонных пакетов и напевающих что-то из классики мотауна. [13] Возникшее в 1960 году направление в «черной» музыке Америки.

– Это «Искушение»? – спросила она.

– «Четыре вершины», – промолвил Мэтт.

– Вечно путаю их.

Она повернулась к нему спиной. Мэтт развел руками.

– Не очень похоже на Ливингстон? – заметил он.

– Слышала, ты возвращаешься.

– Самый подходящий для семейной жизни городок.

– Уверен?

– Ты не согласна?

Лорен покачала головой:

– Я бы не стала переезжать.

– Это угроза?

– Нет. Просто я, Лорен Мьюз, никогда бы не хотела жить там опять.

– Каждому свое. – Мэтт вздохнул. – Ну что, беседа, надо полагать, закончена?

– Да.

– Вот и отлично. Так что же все-таки случилось с той монахиней?

– Пока не известно.

– Ладно, не морочь голову.

– Ты ее знал?

– Даже не помню, как зовут. Лэнс говорил. Сестра Мэри… как ее там дальше?

– Сестра Мэри Роуз.

– Так что с ней произошло?

– Она умерла.

– Ну и при чем тут я?

– А сам-то как думаешь?

Мэтт вздохнул и прошел вниз, мимо нее.

– Спокойной ночи, Лорен.

– Я вела себя глупо. Прости.

Он обернулся.

– Это касается ее телефонных звонков.