Олег Андреев - Вокзал

Девочка все так же мирно спала у огня. Людмила подхватила ее на руки и с силой прижала к себе.

– Господи! Доченька моя! – целовала она дочку как безумная. – Ласточка ненаглядная.

Девочка проснулась и заплакала. Так же прижимая ее к себе, Людмила быстрыми шагами пошла назад к берегу. А там уже Виктор вытащил Вадика из воды и, уложив на берегу, пытался освободить его легкие от жидкости. Вокруг него металась жена Саперова и истошно орала. Сам Михаил сдерживал ее двумя руками, глядя полными ужаса глазами на Виктора, спасавшего их сына.

Мальчика вырвало. Он пришел в себя и заплакал. А потом вцепился в Ларина, да так сильно, что на коже у Виктора остались синяки. Решив, что самое страшное позади. Саперов попытался взять мальчика на руки. Но Вадим еще крепче обнял за шею Ларина и непонимающими глазами посмотрел вокруг себя.

– Не надо, Миша! – сказал Саперову Виктор. – Давай я сам его понесу. У него шок. Это потом пройдет.

Так они и пошли. Виктор с мальчиком на руках, рядом с ним Людмила с Ларочкой, которая опять задремала на руках матери. А сзади них Саперов, поддерживающий рыдающую жену. Они молча дошли до пансионата. Остановились у домика, где жили Саперовы.

– Спасибо, Виктор, – глухо поблагодарил Ларина Михаил.

Благодарность была скупой, обыденной, но Виктор заметил, как заблестели слезы в глазах бывшего друга.

– Да что ты, Миша. Все хорошо, – так же скупо ответил Ларин.

Но Вадим не захотел отпускать Ларина и еще крепче вцепился в его шею.

– Нет, нет, дядя Витя, я с тобой, – жалостливо заплакал мальчик.

– Пойдемте тогда к нам, – растерянно предложил Ларин.

Они расположились в гостиной в домике у Лариных. Мальчика положили на диван. Виктор сел с ним рядом.

– Не уходи от меня, дядя Витя, пожалуйста. – Мальчик продолжал держать Ларина за руку.

Он так и не отпустил руку Виктора в ту ночь. Пришлось Ларину прилечь рядом.

И до конца смены в пансионате Вадик просто не отходил от дяди Вити ни на шаг. И купаться в море шел, только держа его за руку. А когда в Москве семьи прощались в аэропорту, чтобы ехать по домам, Вадик вдруг схватил Виктора за руку и поцеловал ее.

– Ну что ты! – опешил Ларин. – Так нельзя делать. Ты же мужчина.

– Еще раз спасибо тебе, Виктор, за все! – проговорила жена Саперова, и глаза ее увлажнились.

– А можно мне вам, дядя Витя, звонить? – не унимался мальчишка. – И приезжать в гости?

– Да, пожалуйста, конечно, – вступила в разговор Людмила. – Приезжайте к нам в выходные. Уж не забывайте теперь нас.

Саперов с неудовольствием отвернулся и высморкался – ему почему-то была неприятна эта сцена.

– Спасибо, Людочка, приедем обязательно с Вадимом, – уверила саперовская жена. – Я тебе завтра позвоню. – Женщины на прощание расцеловались.

Уже сидя в такси, жена Саперова попробовала успокоить мужа.

– Ты что, Миша, ревнуешь Вадика к Виктору? – осторожно спросила она его.

– Да не болтай ерунду, – под нос пробурчал Михаил. – С чего ты взяла?

– По тебе это сразу видно, – улыбнулась она.

Саперов не удостоил ее ответа.

– Перестань, Миша, не надо. Все-таки Виктор его спас.

– Ну и что ж теперь? По гроб жизни ему быть обязанным? – отвернулся Саперов к окну. – Спаситель – тоже мне. Просто оказался в тот момент ближе к Вадику.

– А ты подумай, что было бы, если б не оказался? – спросила жена с горечью в голосе.

Виктор промолчал. А когда дома на следующий день услышал, как мило его жена щебечет с Людмилой, сказал:

– Таскаться к ним в гости с Вадимом я тебе запрещаю.

– Это почему же? – удивилась жена.

– Дважды повторять не буду, – отрезал муж без объяснений.

И все же жена Саперова несколько раз нарушила запрет. Они приезжали с Вадимом в гости к Людмиле в те дни, когда Саперов уезжал в командировку. Пару раз даже застали дома Виктора, чему мальчик был очень рад. Ларин и сам привязался к Вадиму – играл с ним, что-то объяснял, подарил игрушечную железную дорогу. И как-то ночью после такого посещения сказал жене:

– Сына хочется! Такого, как Вадька! Может, еще попробуем родить. А? – Он приподнялся над женой, пытаясь заглянуть ей в глаза.

– Да что ты, Витя! – растерялась она. – Еле дочку родили. Забыл уж, как намучились?

– Ничего я не забыл. Только я бы еще рискнул. – В его голосе была решительность и страстность, какой Людмила уже давно не видела в нем.

– Ты бы рискнул, – передразнила жена. – Тебе ведь что.

– Но я же не виноват, что все это положено делать женщинам? – не унимался Виктор.