Дэниел Силва - Посланник

– Мне жаль, если вам показалось, что святой отец поставил вас в трудное положение. Боюсь, он утратил присущую ему ранее снисходительность. Это случается со всеми после нескольких лет пребывания в таком сане. Когда ты считаешь себя викарием Христа, трудно не стать в какой-то мере повелителем.

– Он все такой же мягкий человек, с каким я познакомился три года назад, Луиджи. Только стал чуть старше.

– Он не был молодым и когда получил этот пост. Кардиналы хотели иметь папу, который исполнял бы свои обязанности и занимал бы трон святого Петра, пока реформаторы и реакционеры не уладили бы свои разногласия. А мой повелитель, как вам хорошо известно, никогда не намеревался быть лишь исполняющим обязанности. Он хочет многое совершить до своей смерти – такое, что не обязательно понравится реакционерам. Я, безусловно, не хочу, чтобы его папство оборвалось.

– Как и я.

– Вот почему вы идеально подходите для того, чтобы быть завтра рядом с ним во время всеобщей аудиенции.

– Швейцарская гвардия и их помощники карабинеры вполне способны оберечь вашего повелителя.

– Они отлично справляются, но им еще ни разу не приходилось отражать атаку террористов.

– Немногим пришлось, – сказал Габриэль. – И обычно они не выживают, чтобы рассказать об этом.

Донати взглянул на Габриэля.

– А вы выжили, – сказал он. – Вы видели террористов вблизи. И вы видели глаза человека, готового нажать на кнопку детонатора.

Они остановились в нескольких ярдах от ворот Святой Анны. Слева от них была круглая, цвета масла церковь Святой Анны, приходская церковь Ватикана, а справа – вход в бараки швейцарской гвардии. Один из гвардейцев стоял на часах у ворот в простой синей ночной форме.

– Чего вы от меня хотите, Луиджи?

– Я отдаю все в ваши умелые руки. Будьте всеобщей докукой. И если обнаружите проблему – действуйте.

– От чьего имени?

– Моего, – решительно произнес Донати. Он сунул руку в карман сутаны и достал ламинированную карточку, которую протянул Габриэлю. Это было ватиканское удостоверение личности с отметками службы безопасности. – Это допуск по всему Ватикану – за исключением, конечно, секретных архивов. Боюсь, мы не можем позволить вам копаться в них.

– Я там уже копался, – сказал Габриэль, положил удостоверение в карман пиджака и вышел на улицу.

Донати постоял у ворот Святой Анны, пока Габриэль не исчез в темноте, а потом повернулся и направился назад, во дворец. И лишь позже осознал, что бормотал про себя «Славься, Мария».

Габриэль по мосту Умберто пересек Тибр. На противоположном берегу он свернул налево и направился к площади Испании. Там никого не было, и лестница в свете фонарей блестела так, словно была из полированного дерева. На двадцать восьмой ступени сидела девушка. Волосы у нее были как у Кьяры, и на мгновение Габриэль подумал, что это она. Но, поднявшись выше, он увидел, что это всего лишь Нурит, неприветливый курьер Римской резидентуры. Она дала ему ключ от конспиративной квартиры и сказала на иврите, что за банками супа в кладовке он найдет заряженную «беретту» и запасную обойму.

Он взбежал по оставшимся ступеням к церкви Тринита-деи-Монти. Многоквартирный дом находился меньше чем в пятидесяти ярдах от церкви, на виа Грегориана. В квартире было две спальни и маленькая терраса. Габриэль достал из кладовки «беретту» и прошел в большую из двух спален. Телефон, как и все аппараты в конспиративных квартирах, не звонил – на аппарате загоралась красная лампочка, оповещая о поступившем звонке. Габриэль лег на кровать, не снимая одежды, и, сняв трубку, набрал номер в Венеции. Женский голос спросил по-итальянски: «В чем дело?» Не получив ответа, женщина ругнулась и бросила трубку на рычаг с такой силой, что Габриэль отдернул свою от уха, а затем осторожно положил на рычаг.

Он снял одежду и положил голову на подушку, однако, уже засыпая, увидел, как комнату осветила вспышка молнии. Инстинктивно он стал подсчитывать, насколько близок был удар. И увидел тощего черноволосого мальчика с глазами зелеными, как изумруды, бегущего за грозой среди холмов Назарета. Удар грома раздался, прежде чем он успел досчитать до четырех. От него задрожало здание.

За ним последовали новые удары, и дождь забарабанил по окну спальни. Габриэль пытался заснуть и не мог. Он включил лампу у кровати, раскрыл папку с фотографиями из компьютера Али Массуди и стал медленно изучать их, запоминая каждый снимок. Час спустя он выключил свет и мысленно снова просмотрел снимки. Молния вспыхнула над колокольней церкви. Габриэль закрыл глаза и стал считать.