Джеймс Гриппандо - Когда сгущается тьма

Фэлкон снова начал бормотать себе под нос:

— Замуруйте их, замуруйте их, замуруйте…

Руки у Тео были связаны, но лицо пока оставалось открыто. На мгновение ему представилось, что Фэлкон хочет отыскать среди вещей, сваленных у двери, еще одну наволочку, чтобы надеть ему на голову. По мнению Тео, короткая фраза «замуруйте их», которую Фэлкон повторял как заведенный, означала, что злодей собирается лишить заложников любой возможности видеть, двигаться и разговаривать.

— Я задыхаюсь… правда… — едва слышно простонала девушка.

Фэлкон продолжал яростно мерить комнату шагами, не обращая на заложницу никакого внимания.

— Ты должен ослабить узел у нее на шее, — сказал Тео.

Фэлкон не ответил. Тео снова воззвал к нему:

— Эй, ты меня слышишь? Если не ослабишь узел, она задохнется.

— Тихо! Ты мешаешь мне думать.

Фэлкон устремил на него взгляд своих неестественно блестевших глаз. В этот момент комната снова осветилась, и упавший на Фэлкона сполох полицейской мигалки на мгновение окрасил его лицо в зловещий красный цвет.

— Такое отношение к заложнице ни к чему хорошему не приведет, — не отступал Тео.

Фэлкон еще раз равнодушно взглянул на него и вновь забегал по комнате, бормоча:

— Замуруйте их, замуруйте их, замуруйте…

— Мне нужен воздух! — закричала девушка.

— Сними с нее наволочку, негодяй!

Фэлкон резко повернулся и выбросил вперед правую руку. В следующее мгновение рукоять его пистолета с глухим стуком обрушилась на голову Тео, и тот лицом вниз рухнул на пол.

— Захлопни свою хлеборезку! — услышал он будто сквозь вату крик Фэлкона.

Чтобы не провалиться в черную бездну беспамятства, Тео держал глаза широко раскрытыми, пытаясь сконцентрировать зрение и сознание на каком-нибудь предмете. Струившаяся по лбу кровь попала в левый глаз; и он несколько раз мигнул, безуспешно пытаясь избавиться от нее. Его правый глаз, находившийся ближе к ковру, смотрел на дверь в ванную. Она была закрыта. Но темная щель под ней, как и погруженная во мрак комната, через краткие промежутки времени озарялась отблесками света от полицейских мигалок. Тео попытался сконцентрироваться на этой щели. В прерывистом неровном свечении он различил на полу ванной некий предмет, находившийся перед унитазом. Когда через пару секунд ванная вновь ненадолго осветилась, ему показалось, что это ботинок, вернее, целых два мужских ботинка.

Потом один из них сдвинулся с места.

Тео неподвижно лежал на полу, никак не обнаруживая своего открытия. Его замутненное сознание не могло пока оценить, что именно он увидел и хорошо это или плохо для него, Тео. Когда щель под дверью ванной снова наполнилась трепещущим светом, он окончательно осознал, что видит человеческие ноги.

Там, в ванной комнате, прятался какой-то мужчина.

Не прошло и часа, как Джек оказался на борту гидросамолета, следовавшего в Нассау. Океан внизу представлялся таким же черным, как ночь, и было почти невозможно отличить усеявшие небосвод звезды от россыпи огней на островах. Джек порадовался, что отличать звезды от огней и вообще ориентироваться в ночном небе не его профессия. Этим занимался приятель Тео — владелец гидросамолета по имени Зак Гамильтон, рядом с которым он сидел. За ними расположился офицер из полиции Майами-сити.

Багамы представляют собой скопище омываемых морем участков суши, насчитывающее до семисот островов и двух тысяч четырехсот коралловых рифов, из которых обитаемы только тридцать. Две трети жителей, триста тысяч человек, проживают в Нассау. Джек не помнил точно, сколько раз они с Тео садились в его моторную лодку, чтобы преодолеть расстояние в шестьдесят миль, отделявшее мыс Кей-Бискейн от ближайшего на Карибах заправочного пункта — бензин для лодочных моторов, ром «Маунт-Гэй» для владельцев лодок, — находившегося на острове Бимини. Нассау лежал значительно дальше к северо-западу, но все равно Джеку показалось, что они не успели взлететь, как настало время идти на посадку. Когда самолет начал снижение, беспорядочное скопище светящихся точек внизу оформилось в две параллельные линии голубоватых посадочных огней.

— Приготовиться к приземлению, — скомандовал Зак. Он говорил в микрофон, торчавший около рта из стяжки для наушников, и усиленный громкоговорителем голос перекрыл на мгновение рев двух поршневых моторов.

— Мы сядем на бетонку? — спросил Джек.

— Ну не на лес же, блин.