Итан Блэк - Мертвый среди живых

— Три раза уже отвечал! И понятия не имею, берут ли другие детективы.

Голос эксперта остается таким же безличным, как черная стрелка, за которой он следит и которую Воорт не видит. Воорту хочется заорать.

— Вы гей?

— Нет.

— Спали с чужой женой?

— О Господи!

Однако вопрос закономерный, если учесть, что ревнивый муж непременно затаил бы злобу. По сути дела, именно этот вопрос задали бы они с Мики, вынужден признать Воорт, скрипя зубами и чувствуя себя раздетым и разгневанным.

— Да.

У Воорта возникает мысленный образ Джилл Таун, с которой он немного развлекся, когда вел дело Зешки. Великолепный врач — специалист по тропическим болезням — находилась под защитой полиции, когда они сблизились. Он вспоминает, что сначала не знал, что она замужем.

«Кажется, сейчас Джилл в Африке вместе с мужем. Или они вернулись? Ни разу не видел ее мужа. Я поверил ей на слово, что у них свободные отношения. Ну и болван же я».

Откашлявшись, специалист произносит:

— Пожалуйста, изложите обстоятельства, при которых возникла эта связь.

Воорт колеблется, а тем временем открывается дверь и в комнату для допросов на девятом этаже широким шагом входит Ева. Она кажется раздраженной и отрывисто говорит:

— Можете прекратить в любое время и отправиться домой. Можете позвонить адвокату. Решайте сейчас. У меня нет времени слушать ваш вздор. Вы просили, чтобы вас испытали. И знали, что мы будем проверять все.

— Прошу прощения. — Воорт знает: получаса хватит, чтобы другие детективы раскопали, что Джилл и ее мужа действительно нет в городе.

«А еще танцовщик Кении, у которого я увел Камиллу… А родственники любого из тех, кого я упрятал в тюрьму… А что, если я засадил туда невинного человека?»

Можно свихнуться, если думать об этом.

Воорт рассказывает, как он нарушил устав и спал с подозреваемой. Это сделает ему карьеру на славу.

— Чуть громче, пожалуйста, — говорит специалист.

Воорт говорит громче.

— Имели когда-нибудь деловые связи с членами преступных группировок или принимали подарки от людей, принадлежащих к таким группировкам?

— Нет.

При проверке на полиграфе следует соблюдать спокойствие. «Но у невиновных сердце тоже учащенно бьется», — думает Воорт. Теперь он понимает, почему профсоюз против того, чтобы полицейских проверяли таким образом. Он вспоминает телевикторину Эй-би-си «Кресло» — участники пристегнуты к вращающемуся креслу, вокруг ревет пламя, а ведущий кричит: «Ответ!» И если пульс у испытуемого учащается, то он теряет возможность выиграть деньги, отвечая на вопросы, далеко не столь грозные, как те, что задают сейчас Воорту.

— Улики подтасовывали?

— Никогда. Если и бил подозреваемого, то всегда докладывал об этом. Никогда не имел умысла обмануть департамент. Хотите, повторю еще несколько раз?

Специалист откидывается назад, приглаживает волосы и отстегивает кожаный ремешок с запястья Воорта.

— Вы первоклассно прошли тест, Воорт. Я знал вашего отца, и у меня душа не лежала проверять вас. Примите мои поздравления. — Он тычет большими пальцами в сторону зеркала: — Если бы всякий, кто спал с замужней, сидел в тюрьме, то женщинам было бы некого кормить, ха-ха-ха!

В коридоре Воорта холодно поздравляет Ева, несмотря на то что, кажется, еще не убеждена в его невиновности, или, может быть, просто дел по горло, или злится по поводу Джилл Таун.

— Из ваших ответов мы не узнали ничего нового, — говорит она. — Мики у вас в офисе. Помните — докладывать регулярно. И еще помните — эта штучка сообщит нам, где вы находитесь. — Она постукивает по ремешку электронных часов новой марки.

«Думаете, это можно забыть?»

Воорт поднимается на лифте на этаж, где расположен отдел сексуальных преступлений и его личный офис — совершенно особенный в их подразделении, его он делит с Мики. Напарник едва поднимает глаза от двух внушительных кип бумаг на столе: одна — компьютерные распечатки, понимает Воорт, другая — фотокопии.

— Долго они тебя там мариновали, — говорит Мики. — Пытали насчет печенья «Туинкиз», которое ты украл в шесть лет?

— Они гораздо больше интересовались теми четырьмя миллионами, которые ты получил от братьев Мендоса. Но я объяснил, что они пошли на дворовые работы. На уборку территории.

— Рапорты задержаний, — говорит Мики, кивая на компьютерные распечатки. — А это твои старые журналы дежурств десятилетней давности, начиная со дня рождения. — Мики похлопывает подругой кипе. — Мы получили зеленый свет у девушек из компьютерной группы. Просто поразительно, насколько быстро можно получить необходимое, если перед тобой не свалена грудой пара тысяч вызовов. Через полчаса после твоего ухода все это было уже у меня.