Джеймс Гриппандо - Смерть в кредит

– Обо мне не беспокойтесь, – сказал Джек. – Мне страшно подумать о Мие: что с ней станет, когда Монтальво узнает о розыске и решит, будто я нарушил обещание.

– Я об этом тоже волнуюсь.

– Ну вот и славно, – пробормотал Джек. – Наконец-то мы на чем-то сошлись.

В ту ночь Джек с Тео нанесли визит в самый модный дансинг Майами. Впрочем, прийти их туда заставило не желание хорошо провести время, а насущная необходимость: пренебрегая данным агенту Хеннинг обещанием, Джек начал расследовать следующее звено единой цепи, связующей Мию с Терезой. Да, он согласился не вмешиваться, но не обещал заползать под камень.

Джек не был тусовщиком, и поход в заведение такого типа потребовал некой подготовки.

– Саут-Бич – вчерашний день, – напутствовал его Тео.

– Что? Ты говоришь о том самом Саут-Бич? Не может быть. Художественный декор, куколки в шмотках от Гуччи, телки с полными карманами экстази и совокупным доходом в виде золотых цепей в четырнадцать каратов, болтающимся на холеных шеях.

– Ни за что не поверю, – возмутился Джек.

– Брось, парень. Это уже давно не в моде.

Подобное преувеличение на Майами-Бич посчитали бы ересью, но для ушей обитателей Дизайн-дистрикт это было музыкой. Притаившись в самом сердце Маленького Гаити – Майами превзошел даже сам Порт-о-Пренс по количеству стикеров на стеклах автомобилей следующего содержания: «Жми гудок, если любишь Гаити», – Дизайн-дистрикт в девяностых годах стал неким собранием демонстрационных залов с элитной мебелью и бутиков, удовлетворявших требования самых современных модных дизайнеров и архитекторов. Конечно, кое-кто из градостроителей презрительно фыркал при мысли о том, как какая-нибудь продвинутая мамочка, закинув малышню в частную школу, отправляется на теннисную тренировку, по пути забирает из спа-салона подружку, и они едут в Маленький Гаити прошвырнуться по магазинам. В конце концов, это имя заслужило право на существование хотя бы потому, что здесь обитало полным-полно белых богачей. Пришло время, и местечко облюбовали дизайнеры, в том числе и известные. Художественные галереи, антикварные лавки, уютные ресторанчики росли как грибы после дождя. Понеслась молва – «Девчонки, вы не поверите! Настоящая кожаная софа от Роше Бобуа всего за девятнадцать тысяч долларов!» – и Дизайн-дискрикт прочно вошел в местные хиты.

В свою очередь, появились «бархатные шнуры». Собственно, в самом районе был пока единственный клуб подобного ранга, но в таком месте, как Майами, достаточно кому-то одному сделать что-то внове – и пожалуйста, на свет родилось целое направление.

Клуб «Мулиз», пожалуй, можно было бы назвать самым жарким заведением Саут-Бич. Переоборудованный из старого склада, он стал единственным местом, которое ходило ходуном даже в час ночи. У дверей стояли два вышибалы, опустив руки на бархатный шнур. Их звали Лайонел и Ричи – на самом деле! – и если какой-то недоумок соединял их имена вместе и принимался напевать «Трижды леди», вход сюда ему был заказан как слишком старому для подобного заведения. Француз Лайонел, высоченный громила, владел английским ровно настолько, чтобы отваживать незадачливых претендентов и кое-как обходиться с женщинами. Ричи чуть-чуть уступал ему в росте, зато был местным уроженцем, благополучно вылетевшим из средней школы и успевший отмотать срок в тюрьме.

Это и был друг Тео.

– Как дела, старик? – обратился к нему Ричи.

Джек стоял и ждал, пока старинные приятели обменяются рукопожатиями одиннадцатью разными способами, под конец улыбнувшись и ткнув друг друга кулаком в каменный бицепс в лучших зэковских традициях.

– Это Джек, мой кореш.

– Кореш? – удивился Ричи. – А я думал, твой бухгалтер.

Джек допускал, что его, возможно, назовут адвокатом, но сравнение с бухгалтером показалось ему еще более оскорбительным. Тео засмеялся и сказал:

– Нет, он крутой. Мы по делу.

– Что за дела?

– Надо поговорить с владельцем. Сможешь это устроить?

– Тони наверху, в частном клубе. Я тебя туда не протащу с этим твоим клоуном. Может, хозяин спустится и подойдет к вам в бар, в знак старой дружбы.

Тео посерьезнел.

– Да, теперь тот случай.

– Тогда по рукам, брат.

Тео по-дружески ткнул его в плечо – своеобразный способ выражения признательности. Бархатный шнур приподнялся, Ричи шагнул в сторону, и Джек с Тео вошли в клуб, к вящей зависти растянувшейся на целый квартал очереди тусовщиков.