Андрей Троицкий - Раскрутка

Рецепт первый: нужно пользоваться только душистым мылом «Суар», которое убивает всех микробов, делает кожу эластичной и упругой, отчего все мужчины просто сходят с ума. Они готовы идти на край света, жертвовать всем ради любимой. А что еще надо женщине? Второй рецепт – покупка итальянской стиральной машины, которая не будет своим шумом мешать вам в минуты интимной близости. И сразу мир посетит гармония, а человеческое существование обретет смысл. Третий рецепт – немецкая кофеварка. Это чудо-машина наполнит тело энергией, даже после трудного дня у вас останется много сил, которые вы сможете отдать любимому человеку и детям. Ваша семейная жизнь станет радостной, насытится всеми красками бытия, словно крепкий ароматный кофе.

Ольга Петровна подумала, что стиральную машину и кофеварку надо было приобретать раньше, когда некоторое, пусть видимое, подобие семейной жизнь еще оставалось. Эту жизнь можно было спасти. А теперь, когда до развода оставались считаные дни, не поможет даже самое радикальное средство – хваленое мыло «Суар», от которого млеют и добреют все мужики. Она посмотрела на часы и подумала, что ребенка привезут, как всегда, с большим опозданием. Дунаева заказала апельсиновый сок и от нечего делать снова, на этот раз не торопясь, стала переворачивать глянцевые страницы журнала. К тем трем рецептам добавились восемь не менее эффективных способов сделаться счастливой. Дунаева позвонила на работу Гвоздева, но никто не ответил. К домашнему телефону подошла какая-то особа с неприятным высоким голосом и спросила, кто беспокоит.

– Вот что, Ольга Петровна, – сказала незнакомая женщина. – Я бы на вашем месте навсегда забыла этот номер. И больше сюда не названивала.

– Отчего же так, милочка? – спросила Дунаева.

– Оттого, милочка, что совесть надо иметь, – был ответ. – А стыда и совести у вас с наперсток. Или того меньше.

– Я хочу поговорить с сыном.

– С сыном… Заботливая мамаша нашлась. Вылезла из помойки.

А дальше матерно. И запищали гудки отбоя. Еще через полчаса она поняла, что ждать больше нечего, но все-таки просидела еще минут двадцать. Вышла из кафе, села в машину и поехала в банк «Спектр», где в ячейке, о существовании которой не знал даже ушлый Гвоздев, хранились деньги, припасенные на самый черный день. И еще золотые вещицы, которыми она очень дорожила. Денег с лихвой хватит на некоторое время. До развода, раздела имущества. И даже останется.

«Волга» промчалась по улице, свернула в переулок. Позади остались пятиэтажные дома, потянулся бетонный забор фабрики. Не сбавляя газа, машина пронеслась несколько кварталов, свернула к реке, в переулки, застроенные частными домами. Таксист с интересом поглядывал в зеркальце. Майор на заднем сиденье стянул с себя форменный китель, штаны и серо-голубою рубаху. Быстро переоделся в гражданскую одежду, летние штаны, рубашку в красную полоску и синюю бейсболку. Засунул в безразмерный рюкзак бумажный пакет с харчами и бутылку воды, положил на колени обрез двустволки, разорвал коробку с патронами и зарядил ружье. Затем, переломив его надвое, засунул обрез в рюкзак и сказал:

– Сейчас поворот налево, там еще сто метров. И стоп. Теперь сматывайся отсюда. Только поскорее.

Таксист только сейчас осознал, что он влип в какую-то гнусную историю, которая наверняка плохо кончится. А пассажир, скорее всего, не мент, а бандит с большой дороги. Радченко сунул в руку водителя сто баксов, вытряхнулся из машины и глянул вслед такси, поднявшего облако пыли. Улица тихая, застроенная частными домами и такая узкая, что здесь едва ли разъедутся два автомобиля. Грунтовая дорога спускалась к реке. Над заборами высилась трансформаторная будка, сложенная из красного кирпича. У ее стены стоял мотоцикл «Иж-Юпитер». Хромированные крылья покрылись слоем пыли, а на синем бензобаке кто-то накорябал гвоздем неприличное слово.

«Ниссан» появился в тот момент, когда Радченко уже вытащил из рюкзака обрез, взвел курки тыльной стороной ладони. И, спрятав оружие за спиной, встал у забора, прижавшись к нему плечом. Машина спускалась вниз, набирая ход. Тачку и Радченко разделяли пятьдесят метров, тридцать… Пора.

Радченко шагнул на дорогу, вытащил из-за спины обрез и с двух стволов выстрелил в передок автомобиля. В мелкие куски разлетелись фары, прошитая картечью, отвалилась решетка, над радиатором поплыл серый пар. Через стекло хорошо была видна перекошенная от страха физиономии водителя. Секунда – и открылся капот. Водитель ударил по тормозам, вывернул руль в сторону, он не видел ничего пред собой, только задравшуюся кверху плоскость капота. Машина въехала в забор, разломав доски, ткнулась в столб, снесла его, развернулась поперек дороги и встала. Радченко перезарядил обрез, выстрелил из одного ствола по переднему колесу, из другого – по заднему. Накинув на плечи лямки рюкзака, вскочил в седло мотоцикла, повернул ключ и выжал сцепление.