Джеймс Паттерсон - Четвертое июля

— Похоже, наличные счеты, — пробормотал Старк.

— Вы правы. Преступники ненавидели своих жертв. В комнате воцарилось молчание.

— Ссадины на Джо, не такие широкие, как у Аннемари, — заметила Клэр.

— Верно, — кивнул Рамос. — Их нанесли другим предметом.

— Например, поясом, — вставила я. — Может, для порки использовали разные ремни?

— Вполне вероятно, — согласился доктор.

Клэр выглядела одновременно сосредоточенной и грустной.

— О чем ты думаешь? — спросила я.

— Не хочу тебя расстраивать, но это мне кое-что напомнило. Точно такие же ссадины были на твоем Джоне Доу.

В полночь Лоцман покинул пляж и отправился в глубь суши. Забравшись на песчаный холм, он прошагал с четверть мили по заросшей бурьяном пустоши и свернул на восток. Скоро он увидел дорогу, тянувшуюся вдоль залива. Лоцман уже двинулся к нужному дому, как вдруг споткнулся о поваленное дерево. Он перелетел через ствол и с силой шлепнулся на живот, распластавшись на сухой траве. Мужчина быстро вскочил и похлопал себя по нагрудному карману — камера исчезла.

— Черт, черт, черт! — зашипел он от досады.

Он встал на четвереньки и стал шарить по земле, чувствуя, как прохладный ветерок сушит пот на его лице.

Вскоре Лоцмана охватило отчаяние. Наконец он нашел свою драгоценную камеру — она валялась на земле объективом вниз. Осторожно сдув с нее грязь, Лоцман навел устройство на дома и взглянул в видоискатель. Линзы покрывала мутная сетка царапин.

Вот дерьмо!

Выругавшись себе под нос, Лоцман взглянул на часы — было четырнадцать минут первого — и двинулся к дому Линдси. Теперь, когда его мощные линзы стали бесполезны, ему придется подбираться гораздо ближе.

Лоцман перелез через ограду поля и вышел на ярко освещенный тротуар. В конце улицы стояли два дома; в том, где жила Боксер, ослепительно горели окна.

Нырнув в тень, он пробрался через задний двор и осторожно подкрался к живой изгороди под окнами гостиной. С бьющимся сердцем Лоцман выпрямился и заглянул внутрь.

Вся компания была в сборе: Линдси в своей форменной футболке и рейтузах; Клэр, чернокожая криминалистка из города, в золотом халате; и Синди, с пучком пышных волос на голове и в шенилевой рубахе, закрывавшей все, кроме тапочек и брючин розовой пижамы.

Женщины оживленно говорили о чем-то, иногда разражаясь смехом, а потом снова принимая серьезный вид. Вот бы узнать, о чем они беседуют.

Лоцман перебрал в памяти все последние события, факты, обстоятельства. Стул в комнате ребенка. Конечно, это им ничего не даст, но все-таки он сделал промах.

Можно ли идти дальше? У них еще полно работы.

Внезапно на него навалилась страшная усталость. Руки задрожали, в груди саднила боль. Он почувствовал, что не выдержит здесь больше ни минуты. Лоцман оглянулся по сторонам, убедился, что никто из соседей не выносит мусор и не выгуливает собаку, пересек двор и вернулся на улицу. Перелез через ограду и направился по тропинке к пляжу.

С Линдси Боксер пора что-то решать.

И решать серьезно.

Не надо забывать, эта женщина — коп.

На следующее утро я проснулась раньше всех, одержимая одной мыслью, которая звенела у меня в голове не хуже будильника. Выпустив Марту, включила кофеварку и села за ноутбук. Я вспомнила, что Боб Хинтон говорил мне про двух людей, убитых в Халф-Мун-Бэй два года назад: Рэя и Молли Уиттакер. Он сказал, что они приезжали на лето. Рэй был фотографом, а Молли работала статисткой в Голливуде. Я залезла в базу данных НЦИП и посмотрела, что на них есть. Когда встали мои гостьи, я все еще пребывала в шоке.

Подождав, пока они оденутся и выпьют кофе, я выложила им все, что узнала про Рэя и Молли Уиттакер.

— Они оба занимались порнографией. Рэй снимал камерой, а Молли работала с детьми. Там были девочки, мальчики, все без разбору. Супругов арестовали, но на суде их признали невиновными. Угадайте, кто был адвокатом? Ральф Бранкузи.

Клэр и Синди видели меня насквозь. Они бросились меня уговаривать, призывая быть осторожной и не забывать, что при всех своих благих намерениях сейчас я всего лишь гражданское лицо. Конечно, вполне логично попытаться установить связь между Уиттакерами и Деннисом Эгнью, однако лезть в драку на чужой территории и без поддержки — значит, напрашиваться на неприятности.

Я раз двадцать ответила им «знаю, знаю» и клятвенно заверила, что буду хорошей девочкой.

Когда мы прощались на крыльце, Клэр протянула руку и погладила меня по щеке.