Джонатам Келлерман - Пациент всегда мертв

Мы заплатили каждый за себя, и Майло поинтересовался, не собираюсь ли домой, но я не воспринял его вопрос всерьез.

— Раз так, — сказал он, — поедем на твоей "севилье".

Я гнал быстро. Место преступления находилось к западу от перекрестка между Глен и Малхолланд, у разбитой гранитной дороги с вывеской "Частная". Путь шел вверх по заросшему сикоморами склону.

Полицейская машина приткнулась на обочине у начала дороги. В нескольких футах выше к дереву была прибита дощечка с надписью "Продается" и логотипом какого-то вестсайдского риелтора. Майло махнул своим значком перед высунувшимся из окна машины полицейским, и мы проехали дальше.

В конце дороги за высокой, казавшейся в ночи черной, живой изгородью стоял дом, возле которого припарковались две черно-белые машины. Мы оставили авто в десяти ярдах от них и пошли пешком. Небо имело фиолетовый оттенок, в воздухе еще чувствовалась горечь дыма от двух случившихся в начале лета лесных пожаров — один возле Камарилло, другой за Туджунгой. Оба пожара только-только потушили. Один из них случился по вине пожарного.

За живой изгородью стоял крепкий деревянный забор. Двойные ворота оказались открытыми. Оба трупа находились в красном "мустанге" с откидным верхом, машина была припаркована на вымощенной плитами полукруглой дорожке. За ней располагался особняк — этакая большая игрушка в новоиспанском стиле, — который, вероятно, при солнечном свете имел веселенький желто-оранжевый цвет. В сей же час здание выглядело угрюмо-серым.

Подъездная дорожка отгораживала пол-ярда переднего двора, затененного гигантскими сикоморами. Дом, выглядевший довольно новым, был изуродован слишком большим количеством окон причудливой формы.

Я расположился сзади Майло, который держался за желтой лентой, огораживающей место преступления. Он ничего не делал, только смотрел. Через некоторое время прибыла пара криминалистов-технарей, таща за собой тележку с ящиками. Они перекинулись с Майло несколькими словами и поднырнули под ленту.

Он подошел ко мне.

— Похоже, что огнестрельные раны и у парня, и у девушки. Оба молодые. Он на водительском месте, она рядом. У него расстегнута ширинка и наполовину — рубашка. Девушка без блузки, та брошена вместе с бюстгальтером на заднем сиденье. На убитой черные легинсы. Они спущены до щиколоток, а ноги раздвинуты.

— Гнездышко для влюбленных? — предположил я.

— Дом пустой, так что обстановка подходящая. Возможно, с заднего двора красивый вид. Воспользовались тем, что ночь, и все такое? Скорее всего.

— Если они знали, что дом пустует, то могут быть местными.

— Парень выглядит ухоженным, хорошо одет. По-моему, вполне уместно предположить, что он здешний.

— Интересно, почему хозяева оставили открытыми ворота.

— А может быть, их не оставляли открытыми и один из них имеет какое-то отношение к продаваемому дому или риелтору. Подождем, пока криминалисты сделают свое дело. Есть надежда, что они найдут в карманах жертв документы. Номерные знаки машины уже пробивают.

— Не видно ли какого-нибудь пистолета?

— Что-то вроде убийства-самоубийства? Вряд ли. — Майло потер лицо. Ладонь прошлась по рту, оттянула нижнюю губу, которая затем со шлепком вернулась на место. — Два выстрела в голову еще не все, Алекс. Кто-то всадил нечто похожее на короткое копье или арбалетную стрелу в туловище девушки. В это место. — Он ткнул пальцем в нижнюю часть груди. — Насколько мне удалось рассмотреть, эта проклятая штуковина прошила ее насквозь и застряла в сиденье. При ударе ее тело дернулось, оно лежит в странном положении. Девушку насадили на вертел, Алекс. Пули в голову оказалось для убийцы недостаточно.

— Выходит, это не просто убийство, это послание. Они на самом деле занимались любовью или их разместили, изображая сексуальный контекст?

У Майло на губах мелькнула зловещая улыбка.

— Тут мы сворачиваем на твою территорию.

Эксперты и коронер надели перчатки и занялись своим делом под безжалостным светом мощных фонарей. Майло беседовал с полицейскими, которые прибыли на место преступления первыми, я стоял в сторонке.

Он вдруг быстро подошел к одному из сикоморов, что-то сказал, вроде бы ни к кому не обращаясь, и вдруг из-за ствола дерева вышел с виду напуганный латиноамериканец в мешковатой одежде. Мужчина говорил, размахивая руками, и выглядел возбужденным. Майло достал блокнот и стал спешно делать записи, не сводя, однако, глаз с собеседника. Когда мужчина закончил, ему было позволено покинуть сцену.