Лорел Гамильтон - Арлекин

–Объясни, зачем ты разрешил ему приехать. Какого черта ты втянул его в этот бардак?

–Если коротко, то нам придется потратить несколько часов на то, чтобы найти этих ублюдков.

–Согласна, что у нас часы тикают, но ты должен объяснить Питеру, что тут происходит. Я не могу позволить ему пойти на вампиров вместе с нами. Бога ради, ему всего шестнадцать.

–Это все из-за вашего телефонного разговора. Он почувствовал, что ты в беде. Короче, он хочет отплатить тебе за услугу. Ты спасла его, он хочет спасти тебя.

–Меня не надо спасать. Мне просто нужны люди, которые умеют убивать других. Я не хочу, чтобы Питер присутствовал при убийстве людей. Я видела, как он убил ту женщину, что его изнасиловала. Я наблюдала, как он разнес ее лицо в кровавую кашу. - Я покачала головой и начала опять шагать по комнате. - Как ты мог втянуть его в это, Эдуард?

–Если бы я оставил его дома, он бы все равно рванул за мной. Он знал, куда я еду. Так я хотя бы могу присмотреть за ним.

–Нет, не можешь. Ты не можешь выполнять свою работу и при этом быть нянькой. Им почти удалось убить нас троих? Ричарда, Жан-Клода и меня. А нас чертовски тяжело убить, Эдуард. На этот раз нам противостоит очень опасная сила. Неужели ты действительно хочешь выставить Питера перед этим пугалом?

–Нет, - ответил Эдуард, - но он уже приехал. У меня был выбор, либо взять его с собой, либо он последовал бы со мной втихую.

–Ему шестнадцать, Эдуард. Ты его отец. Если ты говоришь нет, значит надо с этим считаться.

–Я еще не женат, Анита. Я не его родной отец.

–Но он считает тебя папой.

–Нет, не считает.

–В смысле?

–Это значит, что у меня нет реального авторитета отца. Это значит, что я все равно буду задаваться вопросом, послушался ли бы он меня в самом начале или мы с ним все равно бы столкнулись здесь.

–Он стоит там, в прихожей, вооруженный. У него больше одного пистолета, и не менее одного ножа. Он обращается с ними так, будто не раз делал это прежде. Чему, черт возьми, ты его учишь, Эдуард?

–Тому, чему обычно учит отец сына.

–И чему же?

–Тому, что знает сам.

Я только и смогла, что уставиться на него, зная, что мое лицо заполняет мягкий, нарастающий ужас.

–Эдуард, ты не можешь превратить его в нас.

–Он всегда боялся, Анита. Его врач думал, что если его обучить военному делу, самообороне, это поможет. И это помогло. Теперь у него больше нет кошмаров.

–Обучить его самообороне, не означает тот результат, что болтается у меня в прихожей. В его глазах и так видно, что невинность он уже потерял… о черт, я не знаю, чего именно теперь в них недостает, но я вижу, что чего-то не хватает.

–Это твой взгляд, Анита. Это взгляд, который есть и у меня.

–Но он не похож на нас, - заметила я.

–Он убил уже дважды.

–Он убил оборотня, который убил его отца и убил бы их всех. Он убил женщину, которая его изнасиловала.

–Этого достаточно, чтобы понимать, для чего именно ты отнимаешь жизнь. Я думаю, что у тебя уже не возникает вопросов, зачем убивать. Ты просто или можешь убить, или не можешь. Питер не волнуется по поводу убийства, Анита. Его беспокоило больше то, что сделала с ним эта сука. Его волновало то, что он не смог защитить сестру.

–Но Бекку никто не насиловал, - заметила я.

–Нет, спасибо Всевышнему, но ее рука все еще тяжело сгибается. Она вынуждена постоянно ее разрабатывать. Даже простые функции еще не до конца восстановились.

–И человек, который ее терзал, мертв, - констатировала я.

Эдуард взглянул на меня своими холодными голубыми глазами.

–Ты убила его вместо меня.

–Тебе было слегка не до того, - ответила я.

–Да, слегка умирал.

–Ты не умирал, - заметила я.

–Я был к смерти настолько близко, насколько не был никогда. Но я знал, что ты спасешь детей. Я знал это, потому что видел это в твоих глазах.

–Эдуард, не надо так со мной.

–Не надо как? - спросил он.

–Не делай из меня убийцу светлого детства Питера.

–Он не ребенок, Анита.

–Но и не взрослый, - ответила я.

–И кем бы ты выросла, если бы тебе все это не показали?

–Эдуард, мы идем на одних из самых сильных и опасных вампов, на каких ты или я когда-либо ходили. Питер пока не настолько хорош. Он просто не дорос до нужного уровня, нет у него еще пока такого опыта, независимо от того, чему ты успел его научить. Если ты собираешься его убить, прекрасно, он твой ребенок, тебе решать. Но я не собираюсь тебе в этом помогать. Я не буду помогать вам доказывать, что он мужчина. Ты это понимаешь? Я этого не допущу. Может ты и не в силах отослать его домой, зато это могу сделать я.