Дэн Уоделл - Кровные связи

Кладбище Кенсал-Грин являлось одним из любимых мест Найджела, с ним соперничало только кладбище Хайгейт с его жутким великолепием. «В викторианскую эпоху знали, как оформить смерть, — подумал он. — Не то, что мы. Теперь мы сжигаем трупы, а потом едва ли можем найти достойное применение пеплу. Через пятьдесят или сто лет у специалистов по генеалогии просто не останется могил, чтобы изучать следующие поколения, не будет эпитафий, которые они смогут разыскивать и расшифровывать, как и не останется писем, какие можно читать и изучать. И все благодаря электронной почте. Теперь нет ничего постоянного, все живут сегодняшним днем».

Найджел осмотрелся по сторонам, обвел глазами качавшиеся на ветру деревья, спутанные ветви кустов и бесконечные покосившиеся ряды огромных, потрескавшихся статуй и могильных плит. Вокруг не было ни единой души. Лишь тысячи мертвых. Это все равно, что попасть в затерянный мир. Только далекий гул машин, перебиваемый воем сирен. Ни на минуту не затихающие звуки Лондона свидетельствовали о том, в каком столетии он находится. Как тут хорошо, вдали от выхлопных газов и шумных улиц. В центре Лондона осталось мало таких природных оазисов, подобных мест, где можно предаваться молчаливому созерцанию: кладбища, площади в жилых кварталах с частными садами и маленькие парки. Найджел знал, что сто пятьдесят лет назад это кладбище располагалось за чертой города. По этому поводу существовала версия. Заполненные до отказа кладбища в центре города начали извергать свои разложившиеся останки и дурные зловония, которые, по мнению многих, стали причиной болезней. Новые кладбища строили вне города. Одно из них находилось в Бруквуде. К нему даже тянулась транспортная ветка — железная дорога Некрополис, по ней из города доставлялись умершие. Но вскоре Лондон с его ненасытным аппетитом поглотил окружавшие его земли.

Найджел посмотрел на часы. Он вытащил из кармана пальто лист бумаги, вырванный из блокнота. «Участок 103, — прочитал он. — Могила Корнелиуса Типледи, архитектора, 1845–1885». Он должен выяснить, являлся ли Корнелиус Типледи прапрапрадедом его клиента. Для этого ему нужно проверить надписи на могильных камнях, где встречалась та же фамилия, это помогло бы ему отыскать других родственников и подтвердить, что перед ним тот самый человек. Эпитафия в стихах могла бы послужить хорошим дополнением к сухой генеалогической информации, какую ему удалось раскопать, и продемонстрировать, как хорошо он справился с работой. Найджел хотел, чтобы люди знали: он трудится на совесть. Возвращаться в бизнес — занятие не из легких.

Участок 103, как он и предполагал, находился вдали от дорог, в заброшенной части кладбища, где росли высокая трава, маленькие деревья и лишайники. Найджел перепачкал ботинки, пока осматривал могилы. Когда он добрался до участка 103, снял очки, протер их краем пальто, снова надел на нос и присел на корточки.

Могила ничем не примечательная. Стандартная для своего времени, с плоским серым могильным камнем. Семейство Типледи не любило заниматься показухой. Но как Найджел и боялся, надгробная надпись стерлась, и прочитать ее невозможно. Он даже не сумел разобрать имя, лишь очертания большой буквы К, что по крайней мере придало ему уверенность, что записи в похоронной книге верны и где-то тут, у его ног, лежал Корнелиус, точнее, то, что от него осталось. Найджел осторожно провел пальцем по выбоинам в камне, он почти различил остальные буквы, хотя и не видел их. Заметил, что под именем другие буквы, хотя подпись короткая. Похоже, его семья была немногословна. Это даже к лучшему.

Найджел снял с плеча сумку, расстегнул ее и вытащил зеркальце для бритья. Он купил его у парикмахера на Джермин-стрит, когда был еще студентом. Найджел приблизился к могиле сбоку, стараясь не становиться на соседний участок, и повернул зеркальце под углом в сторону неба так, чтобы оно отбрасывало свет на могильный камень. Он уже применял данный метод раньше, и с большим успехом, используя отраженный солнечный свет для того, чтобы буквы отбросили тень и появился объем. Но тогда у него в распоряжении было солнце. На сей раз уже через несколько секунд Найджел осознал тщетность своих попыток. У него не было фонарика для усиления эффекта, к тому же в этом случае ему понадобился бы еще человек, а вытащить кого-нибудь на кладбище среди рабочей недели нелегкая задача. К счастью, он знал другой, более простой, метод.

Найджел убрал зеркальце в сумку и украдкой огляделся. То, что он собирался сделать, не только вызвало бы неодобрение в кругах генеалогов, это стало бы настоящим оскорблением, таким же, как порча документов или облизывание пальцев перед тем, как прикоснуться к древнему манускрипту. В консервативном, педантичном мире фамильной истории это равносильно осквернению могил и является предметом оживленных дебатов на генеалогических форумах в Интернете.