Дик Фрэнсис - Сокрушительный удар [litres]

Керри Сэндерс была очень рада услышать про Речного Бога и не стала возражать насчет цены.

– Ну вот, это куда лучше, – сказала она. – А то этот Катафалк мне с самого начала не нравился. Что это за имя такое?

– Ладно… Его могут доставить из Девона в любое время. Куда и когда вам его привезти?

– На выходных я буду в гостях у этого семейства. – Я отметил, что даже теперь она избегала называть их по имени. – Я приеду туда к ленчу, и мне хотелось бы, чтобы лошадь привезли где-нибудь около половины пятого.

– Пожалуйста, – сказал я. – А по какому адресу?

– А разве я вам его не давала?

Я сказал, что при необходимости, конечно, мог бы и сам его узнать…

Наконец она выдала мне эту информацию – так неохотно, словно это была бог весть какая великая тайна. Деревня в Глостершире. Ясно как день.

– Ладно, – сказал я. – В полпятого будем на месте.

– Вы сами приедете?

– Нет. Обычно я сам не езжу.

– А-а… – Она была разочарована. – А… а не могли бы вы?..

– Да я вам не понадоблюсь.

– Но мне бы очень хотелось, – сказала она. Тон ее был чем-то средним между заискивающим и требовательным, и я понял, что, несмотря на всю свою самоуверенность, она все еще сомневается насчет этого подарка.

– То есть вы хотите, чтобы я их представил друг другу?

– Ну да, что-то в этом духе…

Николь Бреветт, это Речной Бог. Речной Бог, познакомься с Николем Бреветтом. Привет, приятель, дай лапу… то есть копыто.

– Ладно, – сказал я. – Я приеду с лошадью.

– Спасибо.

И опять этот смешанный тон. С одной стороны, она явно полагала, что я должен ходить перед ней на цыпочках, а с другой, когда я согласился, она испытала неподдельное облегчение. Я подумал, что с ее стороны чистое безумие – пытаться войти в семью, членов которой она боится. Интересно, почему она к ним так относится?

– А про тех двоих вы больше ничего не слышали? – спросила она.

– Нет.

Я бы уже давно забыл про них, если бы не шишка на затылке, которая напомнила о себе, когда я причесывался. С тех пор столько всего случилось…

– Мне бы хотелось выяснить, зачем они отобрали у нас эту лошадь.

– Мне бы, конечно, тоже этого хотелось, – сказал я. – Но как? Если для вас это действительно важно, почему бы вам не обратиться в агентство Рэднора-Хелли? Они как раз занимаются такими вещами…

– Частные детективы?

– Специалисты по лошадям.

– Да, конечно. Но… Я не знаю…

Все упирается в ее отношения с Бреветтами.

– Я сделаю все, что смогу, – пообещал я. Она удовлетворилась этим ответом, но я вовсе не был уверен, что смогу что-то сделать.

Потом я позвонил в транспортную фирму в Девоне и договорился, что они заберут Речного Бога рано утром и встретятся со мной в три за Струдом. Они спросили, куда именно нужно будет доставить лошадь, но на меня вдруг напала осторожность, и я не сказал. Миль через десять после места встречи, и все. Дорогу я покажу. Я повесил трубку, чувствуя себя немного глупо, но ведь потеря Катафалка – далеко не шутка…

Я позвонил девонскому фермеру и попросил его послать с Речным Богом кого-нибудь из своих людей, чтобы присматривать за ним, и позаботиться о том, чтобы лошадь была вычищена и ноги и подковы были в хорошем состоянии. Фермер сказал, что ему некогда со всем этим возиться. Я ответил, что, если лошадь будет выглядеть как чучело, он получит ее обратно. Он побухтел, поворчал, потом согласился и повесил трубку.

– Как вы его! – улыбнулась Софи.

– Лошади, прибывшие с мелких ферм, иногда выглядят так, словно на них пахали…

Она закурила сигарету. Перевязанная рука двигалась с трудом.

– У меня кодеин есть, – предложил я.

Она криво улыбнулась.

– Ну давайте.

Я принес обезболивающее и стакан воды.

– И часто вам приходится лечить людей? – поинтересовалась она.

– В основном самого себя.

Пока я звонил по телефону, она разглядывала фотографии со скачек на стенах.

– Это все вы, да? – спросила она.

– В основном да.

– Я про вас слышала, – сказала она. – Сама я на скачках не бываю, но у моей тети коневодческая ферма, и я вроде бы видела вашу фамилию в газетах и слышала по телевизору.

– Теперь она там больше не появляется. Я уже три года как бросил это дело.

– Жалеете?

– О том, что бросил? – Я пожал плечами. – Всем когда-нибудь приходится, рано или поздно.

Особенно после того, как проведешь полгода в корсете и получишь строгое предупреждение от людей в белых халатах.

Она спросила, не отвезу ли я ее туда, где она разбила машину, чтобы посмотреть на место аварии при дневном свете.