Михаил Март - На раскаленной паутине

Проблемы, конечно, имелись. Как обойти охрану незамеченным и где искать тайную комнату из тысячи существующих? Но Шелест знал одно: под лежачий камень вода не течет — девиз каждого мало-мальски популярного газетчика.

Сдерживающим фактором оставался конверт Зернова. Если его схватят, то надежды выкарабкаться не будет. На этом здании висела невидимая табличка: «Забудь надежду всяк сюда входящий». Ему нужен посредник, которого очень непросто найти. Человек, которому можно доверять. На данный момент он мог положиться только на Машу Менделевич. По-человечески, как мужчина, он не имел права подвергать девушку опасности, но цель оправдывала любые средства. Он обязан использовать любой шанс, не считаясь с последствиями.

Шелест вышел из машины и отправился в ближайшую телефонную будку. Он знал, что Машка ждет его звонка и злится. Он не хотел перед ней оправдываться и втягивать в свои проблемы, но другого выхода не видел.

— Ну и куда ты пропал, бабник поганый? Так началось приветствие девушки.

— Маша, у меня неприятности…

— Сифилис подхватил? Где моя машина? Баб катаешь? Я тебя ненавижу! Ты…

— Машина стоит в гараже моего приятеля, а я езжу на его развалюхе. Заткнись и слушай. Мне некогда с тобой базарить. Все объясню потом.

— Ты мне обещал пустить по боку все свои репортерские дела, стать нормальным человеком, иначе отец тебя на порог дома не допустит. Ты забыл…

— Прекрати истерику. Моя работа ни к радио, ни к газетам отношения не имеет. Твой отец в курсе. Он тоже повязан с этим делом. Но сейчас не время вдаваться в подробности. Слушай меня внимательно и строго исполняй инструкции. Езжай в нашу квартирку и жди меня до темноты. Если не появлюсь, мчись в наш пляжный домик. Под верхней ступенькой отодвигается доска. Подними ее. Под ней лежит голубой конверт. Запомни. Если я не нарисуюсь до темноты, возьми этот конверт и передай его подполковнику Елистратову. Лично в руки и без свидетелей. Запомнила?

— Что значит, не придешь? Дурак ты безмозглый… Шелест положил трубку. Все, что скажет ему Маша, он знал. Во время разговора он не спускал глаз с центрального входа и ворот гаража. Духонин не появлялся. Происходит что-то серьезное. Ждать больше нельзя. Важно проникнуть в цитадель незамеченным. Если там находятся ребята, которые за ним гнались, то вряд ли они видели его в лицо. Возможно, пронесет. Опыт ему подсказывал: работать в лоб — значит расшибить его о стену. Нужно искать обходные пути и маневрировать.

Шура Шелест перешел дорогу и обошел здание с тыльной стороны. Отсюда из окон открывался вид на море и прилегающий к отелю парк с клумбами, пальмами и кипарисами. Изящные фонтаны завершали изумительную картину райского уголка.

Здесь также имелось несколько входных дверей. Одна, обшитая жестью, вела в котельную, если верить табличке, другая, судя по бакам с пищевыми отходами, — в кухню одного из ресторанов. Тут не просочишься. Ресторан наверняка находится под присмотром, и чужака заметят сразу.

На двери котельной висел тяжелый замок. Отмычек у репортера не было, да и пользоваться ими он не умел. Но он заметил другую лазейку — окна подвала, прикрытые кустарником. На них не было решеток. Правда, они слишком узкие, но если постараться…

Намочив свой носовой платок в фонтане, он прогулялся вокруг, улучил момент и юркнул в кусты, изрядно поцарапав лицо и руки колючим шиповником. Сейчас он на такие мелочи не обращал внимания. Прилепив платок к стеклу, он ударил по нему кулаком, и оно треснуло. Вынув стекла, Шелест лег на спину, просунул ноги. Окна подвала находились под самым его потолком. Прыгать не очень приятно, но выползти назад он уже не мог, его изогнуло в дугу, как гимнастку в цирке. Шелест вцепился в раму и сделал последний рывок. Полусгнившая доска треснула, и он полетел вниз.

Приземление смягчил пиджак, зацепившийся за вентиль трубы. Духота, полумрак, толстый слой пыли и трубы всевозможных размеров и диаметров, сотни вентилей и приборов со стрелками.

Он с тоской глянул на узкую полоску окон под потолком. Войти — вошел, а о выходе придется забыть. К лазейке не подберешься.

Шелест прошел вдоль стены и добрался до стальной лестницы, ведущей к массивной двери из кованого железа. Вместо ручки на двери было колесо, похожее на руль троллейбуса. Он начал его крутить, и оно легко поддалось. Когда колесо застопорилось, Шура налег на дверь плечом, и она медленно открылась. Так он очутился в прохладном узком коридоре, освещенном несколькими стеклянными плафонами в металлических панцирях.