Николай Стародымов - Гений Умирает Дважды

Бледный Лосницкий тоже улыбнулся, постаравшись сделать это как можно высокомернее.

— Но я тоже записываю наш разговор. И тоже могу передать эту пленочку…

— Да неужто вы думаете, что я этого не предусмотрел?.. — Фрэнк сейчас выглядел даже раздосадованным непонятливостью собеседника. — Если бы вы были немного наблюдательнее, то обратили бы внимание, что мы встретились именно в этом кафе и сели именно за этот столик. Здесь под столешницей я заранее спрятал специальное устройство, которое создает такой фон на записывающую аппаратуру, что вашу пленку, даже если на ней и будет прослушиваться какая-то речь, никто не сможет использовать в качестве улики.

— А вы… — пробормотал Лосницкий.

— А у меня нет с собой магнитофона, — откровенно засмеялся Фарренхауз. — Здесь же спрятан специальным образом экранированный микрофон. А записывающая аппаратура находится в машине, которая расположилась вон там, на безопасном расстоянии и передача информации в которую идет узким, точно настроенным лучом… Любезнейший господин Лосницкий, вы никак не хотите понять одну простейшую истину: каждый человек должен заниматься своим делом. Самый умный дилетант никогда не сможет переиграть самого посредственного профессионала… Высокие блондины в черных ботинках встречаются в кино, но не в жизни. Итак, хватит нам с вами заниматься ерундой и игрой в шпионов. Поскольку вы согласны на нас работать — а в этом я не сомневаюсь — я предлагаю вам для начала изложить прямо сейчас все, что касается прибора Штихельмахера. Деньги получите при нашей следующей встрече… Да не переживайте: мы своих агентов не обманываем!

Лосницкий с тоской смотрел на лазурную гладь озера. Теперь его уже не радовал вид скользящих по воде яхт, лодок и буеров. Он понял, что проиграл.

На разнеженном лице Вахи было написано такое блаженство, что ему можно было позавидовать.

Облаченный в один только небрежно запахнутый короткий махровый халат, оставляющий открытой смуглую мускулистую грудь, он полулежал в низком кресле, вытянув мохнатые ноги и устроив их на еще более низкой мягкой скамеечке. Перед ним на подушечке на коленях пристроилась едва одетая пухлая блондинка и массировала ему распаренные ступни. У нее под рукой находился раскрытый футлярчик с принадлежностями для педикюра.

— Вах, великий Аллах свидетель, если бы мне в детстве кто-то сказал, что я буду жить рядом с Москвой в таком вот доме и мне ногти на ногах будет обрезать красивая русская блондинка, я бы в такую сказку никогда не поверил, — разглагольствовал Ваха с заметным кавказским акцентом. — Хорошее время пришло, спасибо Горбачеву и остальным, которые это новое время создали… Я ведь когда-то срочную службу служил в этих местах, в стройбате, подмосковный пансионат космонавтов строили… Офицеры и прапора почти все были русаки и хохлы, а рядовые почти все чурки из Средней Азии. Только несколько человек нечурок, в том числе и мы… Сначала нас, кавказцев, командиры попытались зажать, а потом поняли, что мы в части порядок наведем лучше, чем все их уставы и политработы… Как-то, помню, против нас чурки толпой поднялись, а их человек сто или двести — хрен их кто, обезьян, пересчитает. А нас всего-то одиннадцать человек, и старший был у нас Сараби Варитлов, ох и сильный был, помню… Мы встали на плацу в круг, спина к спине, и стоим. Эти обезьяны вокруг нас прыгают, визжат, ругаются, плюются, а подойти к нам кто-нибудь не может — боятся. Не то что подойти — за камнем наклониться боялись, мартышки… Тут бежит наш замполит — молодой парнишка был, лейтенантик, старательный, верил, дурак, в дружбу народов и во всякое такое другое. Чурки его увидели — и сразу врассыпную… Как же давно это было!.. Сейчас мы русских вот где держим, — мгновенно переключившись на другую тему, он показал своим слушателям крепкий смуглый кулак. — Теперь они у нас служат, а их блондинки нам ногти на ногах обрезают…

Присутствовавшие слушали Ваху с разным чувством. Его двоюродный племянник Иса, только недавно приехавший сюда с Кавказа, с откровенным удовольствием. В самом деле, как представишь только, что такая вот белая женщина и его будет обслуживать… С ней ведь можно делать все, что захочешь… А он, Иса, уже хочет… Нужно будет попросить ее у Вахи. Или не ее — какая разница, в самом деле! Главное — чтобы русская! И чтобы блондинка! Смуглые мужчины любят белых женщин, и пользуются взаимностью. Не зря же кавказские женщины слово «блондинка» произносят через букву «я». А впрочем, смуглых и богатых согласна любить любая — во всяком случае в этом Иса убежден.