Лорел Гамильтон - Черная кровь

Я знала, что на полу был Джейсон, благодаря его росту и крошечной части волос, не пропитанных кровью, но это были единственные подсказки, которые оставили вампиры. Ковер хлюпнул, когда я свалилась на колени рядом с Джейсоном. Комната воняла, как сырой гамбургер, а ковер представлял собой море черноты.

Думаю, за несколько минут я слегка одурела. Я кинула пистолет и запасную обойму на пропитанный кровью ковер, чтобы развязать руки Джейсона. Я сконцентрировалась на развязывании веревок. Если бы я только смогла освободить его, было бы уже лучше. Если бы я только могла его развязать. Вампиры нацепили на его запястья гибкий шнур и просунули петлю наручников в металлическое кольцо, которое предварительно вкрутили в пол. Мне потребовался нож и ключи. Я огляделась и обнаружила ножи, аккуратно разложенные на приставленном к дивану столике. Разложенные на полотенце, будто в какой-то дьявольской операционной. Возле лампы лежал бумажник, связка ключей, и мобильник, будто вампир вытряхнул карманы перед тем, как начать пытку. Все было ужасно аккуратно. Он уже делал это раньше. Я взяла менее испачканный кровью нож и ключи. Гибкий шнур перерезался без труда, но я не могла отыскать подходящий ключ. Мне пришлось заставить себя успокоиться, прекратить суетиться.

Наконец я освободила его руки. Я подползла к его ногам, поскольку ноги были связаны тем же способом. Уже после того, как я его развязала, до меня дошло, что я все сделала не в том порядке. Но я должна была снять с него оковы, должна. Джейсон не шевелился совсем. Он был свободен от пут, но он… я потянулась к его шее.

— Боже, прошу, пусть я нащупаю пульс. Прошу, пожалуйста, — молилась я.

Кожа Джейсона была холодной на ощупь. Не хорошо. Я не могла нащупать пульс. Мой собственный пульс ускорился, будто бился за двоих. Я положила руку Джейсону на грудь и почувствовала сердцебиение. Не знаю, почему мне не удалось найти пульс на шее — оттого, что я не слишком хорошо это умела, или оттого, что пульса не было. Если последнее, то плохо. Казалось, я не могла думать.

— Думай, Анита, думай, черт возьми!

Необходимо остановить кровь, но ран было так много. Как вы собираетесь накладывать повязки на все тело целиком? Боже!

Я припомнила гибель Циско. Он был крысолюдом, и он истек кровью, когда вокруг него суетилась целая команда докторов. Но они старались заставить его изменить обличье. Если вы сумеете заставить ликантропа перекинуться, это его немного вылечит.

Я положила руку обратно ему на грудь. Его сердце билось неровно. Нет, нет!

— Джейсон, Джейсон, борись, я здесь. Помоги мне.

Я хотела, чтобы он открыл глаза, сделал хоть что-нибудь, но он просто лежал там, и его сердце билось через раз. Ритм был слишком медленным. Черт!

Я сделала единственное, что пришло в голову, держа руку над его умирающим сердцем. Я призвала своего волка. На этот раз не было никакой беготни по длинному коридору внутри меня, или деревьев; был только образ в голове, за глазами, образ белизны и черноты ее меха. Я позволила этой картинке заполнить меня; если обращение в волка в эту минуту действительно его спасет, я это сделаю. В этот момент я приняла то, чем я являюсь, то, что было во мне; не было больше борьбы, только отчаянная нужда. Я втолкнула своего волка в Джейсона, как раньше делала с тиграми и Криспином, как делала со многими другими. Я протолкнула своего зверя по своей руке в это останавливающееся сердце. Я приказала ему перекинуться, и знала, что если не сработает, ничего не поможет. Если Джейсон пострадал слишком сильно, чтобы перекинуться, тогда он…

Впервые отдавать зверя было не больно, так как я не боролась с ним. На этот раз были тепло и сила, и ощущение того, как что-то вытаскивают из меня, будто лишняя часть тела, о которой я не подозревала, и вдруг эта часть тела оказалась здесь, и я могла чувствовать ее, могла пользоваться ей, и это снова ушло. Это наполнило Джейсона, и я чувствовала, как это втискивается в него глубже. Я могла ощущать ту частицу себя, которая искала подходящую частицу в нем. Я нашла его зверя, и то, что до этого было нежным и ласковым, неожиданно взорвалось. Мне было необходимо, чтобы он перекинулся. Мой зверь, кажется, просек всю необходимость, а может, зверь Джейсона не хотел умирать.

Тело Джейсона дернулось под моей рукой. Он издал звук, вопль, и мех растекся под моей рукой. Его тело сжалось и изменило форму. Когда-то ощущение того, как Ричард перекидывается на моем теле, до смерти испугало меня; сейчас это представлялось самой прекрасной вещью на свете. Сработало! Я держала руку на теле Джейсона, пока его сила танцевала по моей коже, будто поцелуй чего-то электрического и живого.