Нельсон Демилль - Спенсервиль

– Эй, парень, я твой должник.

Кит уселся в свой «блейзер» и выехал на проселочную дорогу. Здесь, на обочине, стояла полицейская машина из Спенсервиля. Кит двинулся вперед, ожидая, что та последует за ним, но, не увидев в зеркале ее фар, подумал, не приехали ли они затем, чтобы до конца посчитаться с Билли. Он поколебался, раздумывая, возвращаться ему или нет, но потом решил, что на сегодня хватит уже испытывать судьбу.

На полпути к дому Кит обнаружил, что его, включив мигалки, преследует другая машина спенсервильской полиции.

Кит подъехал к повороту, ведущему к его дому, и остановился. Полицейская машина стала в нескольких футах позади него. Кит остался сидеть на своем месте. Копы – в своей машине. Так они посидели минут пять, потом Кит свернул и поехал к дому, а полицейская машина двинулась дальше по шоссе.

Игра явно становилась горячее. На этот раз Кит не стал прятать «блейзер» в саду, а оставил его перед входом и вошел в дом.

Он поднялся прямо наверх, достал из бюро свой девятимиллиметровый «глок», зарядил его и положил на ночной столик.

Потом разделся и улегся в постель. Он был еще слишком возбужден и поначалу никак не мог заснуть, но потом впал в состояние полусна, которому он научился когда-то во Вьетнаме, а позднее отточил свое умение во многих других местах: тело его отдыхало, но все чувства были настороже, и он смог бы пробудиться в мгновение ока.

Ум его начал работать в тех направлениях, в которых Кит ни за что не позволил бы ему действовать, если бы действительно бодрствовал и полностью контролировал ход своих мыслей. И он подсказывал сейчас Киту, что собственный родной дом превратился для него в последнее поле боя; впрочем, Кит и раньше понимал, что так непременно случится, если только он вернется назад. Это была величайшая тайна, которую он носил в себе и все эти годы пытался спрятать от себя в собственном подсознании. То, что он знал и помнил о Клиффе Бакстере, вовсе не было столь туманным и неопределенно-расплывчатым, как он дал понять Портерам; не были эти воспоминания и столь поверхностными, как он убеждал самого себя. Напротив, он отлично помнил этого мерзавца и хулигана; помнил, что Клифф Бакстер много раз намеренно задирал его; помнил, как освистывал его Бакстер во время футбольных матчей; и очень хорошо помнил, как Клифф Бакстер пожирал глазами Энни Прентис всякий раз, когда встречался с ней в школе, на танцах, в бассейне или где-нибудь еще. Не забыл он и тот случай осенью, во время уборки сена, когда Бакстер, подсаживая Энни на воз с сеном, положил свою лапу ей на бедро.

Конечно, Киту следовало бы тогда как-то на это среагировать, но Энни держала себя так, будто Клиффа Бакстера просто не существует на свете, а Кит сознавал, что лучший способ привести в ярость такого человека, как Бакстер, – это сделать вид, что ничего не замечаешь. Злость Бакстера действительно нарастала с каждым месяцем, и Кит это видел. Но этот подонок был достаточно умен, чтобы не переступать черту. Разумеется, рано или поздно он должен был это сделать, но наступил июнь – Кит и Энни окончили школу и уехали в колледж.

Кит так никогда и не уяснил для себя, на самом ли деле Бакстер испытывал искренний интерес к Энни, или же для него это было лишь еще одним способом подразнить Кита, которого он ненавидел по совершенно непонятной причине. И когда Кит узнал, что Клифф Бакстер и Энни Прентис поженились, то не столько испытал гнев, сколько был поражен самой этой новостью. Она потрясла его примерно так же, как если бы ему сказали, что рай и ад поменялись местами или же что все, во что он привык верить, не соответствует действительности. Но шли годы, Кит стал немного лучше разбираться в тонкостях отношений между мужчиной и женщиной и постепенно пришел к заключению, что ему понятны побудительные причины, толкнувшие Клиффа Бакстера и Энни Прентис друг к другу.

И тем не менее Кит продолжал спрашивать себя, могло ли все сложиться иначе, если бы он тогда бросил вызов Бакстеру и избил этого школьного хулигана до потери сознания – а он физически вполне был способен это сделать. Быть может, теперь настало время поквитаться. Но если сейчас он сделает выбор в пользу противоборства, то на этот раз дракой на кулаках в школьном дворе уже не отделаешься.

Примерно в полночь зазвонил телефон, но в трубке царило молчание. Чуть позже кто-то подобрался к его стоявшей на улице машине и принялся сигналить. Потом еще несколько раз звонил телефон – Кит в конце концов снял трубку и положил ее рядом с аппаратом.