Петр Разуваев - Синдром гладиатора

Все закончилось мгновенно. Держа нож жестким хватом с обращенным вниз клинком, он широким движением, словно плетью, выхлестнул руку перед моим лицом и в верхней точке этой дуги начал разворачивать нож, переводя его клинком вверх. И в этот миг время остановилось. Редко, очень редко удавалось мне «обмануть свою тень», как называл это Коцукэ-сан. Это особое состояние, охватывающее дух и владеющее телом бойца, и оно позволяет двигаться со скоростью, намного превышающей возможности нормального восприятия. Мне казалось, что я перемещаюсь медленно и плавно, но со стороны это наверняка больше напоминало бросок змеи, невидимый человеческому глазу. Поднырнув под руку Луиджи, я выбил нож из его пальцев, в воздухе перехватил тяжелую стальную тушку и, не прекращая движения, метнул нож в лениво наблюдавшего за поединком второго «гостя». Одновременно тыльной стороной кулака я сровнял нос Луиджи с остальным рельефом его физиономии — легкое возвратное движение руки, низко присесть — и мой локоть врезается в его пах. Подсечка, толчок — и, рухнув на него сверху, я всем своим весом вбиваю локоть в его лицо, ломая слабые лицевые кости.

Не поднимаясь, я с места прыгаю в сторону второго «бандита», приземляюсь рядом с ним и лежащей на полу Паолой и… Замираю. «Циклон 600» всегда нравился мне именно в качестве метательного ножа. Добрая сталь, хороший баланс… Добавить сюда умелые руки, типа моих, и успех практически гарантирован. М-да… На весь аттракцион ушла даже не секунда. Доли секунды… Аплодисменты, пожалуйста.

Нож вошел напарнику Луиджи прямо в переносицу, и умер он мгновенно. Ленивая ухмылка на его лице навсегда замерла, став похожей на презрительную гримасу.

Выдернув из его рук автомат, я не оборачиваясь короткой очередью добил хрипящего на полу Луиджи. И склонился над Паолой. Она уже пришла в себя и смотрела на меня с каким-то суеверным ужасом, в ее глазах перемешались злость, страх за меня, радость и еще какое-то чувство, которое я затруднялся определить. Словно вместо ног у меня были маленькие, аккуратные копытца, и она их только что увидела. Ей явно хотелось сказать что-то типа — «Чур меня, чур!» И широко перекреститься. Идея здравая, жаль не было времени на ее воплощение.

— Ты в порядке? — спросил я у нее, быстро начиная собирать свои вещи, разбросанные по комнате.

Она молча кивнула и села на полу, внимательно следя за моими движениями.

— Андре? — Позвала тихо. — Ты — убил его?

— Да, Паола, естественно, я убил их обоих. И если ты не хочешь продолжить общение с этими ребятами, то нам лучше поторапливаться.

Она уже окончательно пришла в себя и даже смогла подняться на ноги. Я к этому времени успел натянуть на себя брюки, туфли и жилет со множеством карманов, набитых патронами и другими полезными вещами. Жилет я снял с пострадавшего напарника Луиджи, вытащив заодно нож из его черепа. Хорошая вещь пропадает, жалко. А подумав, снял с самого Луиджи и чехол от ножа, закрепив его на своем бедре. Паола успела вооружиться вторым автоматом.

— Стрелять умеешь? — спросил я на всякий случай.

Она кивнула.

— Учили… Он. — Паола мотнула головой в сторону лежавшего на полу тела Луиджи.

— Ну, он об этом уже не пожалеет, — усмехнулся я. — Надо уходить, Паола.

— Куда?

— К первоисточнику. Ты плавать умеешь? Вот и чудненько. Пошли, труба зовет.

В доме шел бой. Глушители были только у нападающих, поэтому звуки перестрелки говорили о том, что не всех «наших» удалось застать врасплох.

— Где наши комнаты? — спросил я, когда мы быстро, с максимальной осторожностью спустились на второй этаж.

— Там.

Она показала в сторону, откуда раздавались особенно грамотные звуки. Били короткими, не более двух патронов, очередями. «Дмитриев» — с облегчением подумал я. Живой. Ладно, сейчас мы устроим этим синьорам горячую пиццу «на дом».

— Вперед не лезь, когда скажу — начинай стрелять короткими очередями поверх голов. Лучше даже в потолок. Не жалко интерьера?

Она весело улыбнулась и отрицательно покачала головой. Чудо природы, а не женщина. Пять минут назад лежала без чувств, а теперь, пожалуйста — веселится. Другая бы на ее месте уже в истерике билась.

— Ты прелесть, Паола, — совершенно искренне сообщил я. — Знаешь, по-моему, я снова тебя хочу.

— Ты ненормальный. — Она весело засмеялась. — Пойдем быстрее, нас же здесь убьют.

Дмитриев забаррикадировался в большой гостиной, расположенной рядом с нашими комнатами, и сдаваться на милость оккупантов, похоже, не собирался. То есть вел себя очень достойно и заслуживал всяческой поддержки. Незаметно подобравшись поближе, я наскоро ознакомился с Дислокацией. На моего «коллегу» наседало трое орлов, экипированных по последнему слову. У одного из них был даже гранатомет. В дело они его еще не пускали, но все шло именно к этому. Вовремя мы подтянулись…