— Впечатляет, — вздохнул я. — У тебя талант большого стратега.
— Ха! Я, по-твоему, Высшее Командное училище зря закончил? Между прочим, с отличием. Другого выхода не было. Ага! Восемь тридцать четыре. Удачи, синьор Поликано!
Очередной нож улетел в цель.
— А какой во всем этом смысл? — спросил я, наблюдая за ним.
— Исключительно практический. На десять утра назначено бракосочетание синьорины Радиче и синьора Кольбиани-младшего. Со стороны жениха, помимо отца, соберется весь цвет и бомонд. Друзья и коллеги, так сказать.
С этими словами Рихо с силой метнул клинок в большую фотографию дона Кольбиани, расположенную на почетном центральном месте.
— Приглашаю. — Он резко обернулся ко мне. — Поехали, такого ты еще не видел. Мои ребята уже на местах. Ну?
— Поехали. — Я пожал плечами и вытянул вперед правую руку, ладонью вверх.
— Чего тебе? — Он секунду недоуменно смотрел на меня, потом сообразил. — А! Оружие? Пожалуйста…
Достав из ящика вороненый пистолет, он кинул его через стол. Поймав на лету «игрушку», я удивился. Во-первых, это была излюбленная мною «Беретта 92F», а во-вторых… Отличать пистолет со снаряженным магазином от разряженного я научился давно. Выщелкнув пустую обойму, я вопросительно уставился на Рихо. Он ухмыльнулся.
— Обойму? Не дам. Она тебе не понадобится. Я же тебя не воевать приглашаю. Так, полюбуемся. Смотри… — И вытащив из плечевой кобуры свой пистолет, он положил его на стол.
— Видишь? Я вообще с собой не беру.
— Хватит рассказывать мне сказки! — рявкнул я. — У тебя на каждой ноге по револьверу, я же прекрасно знаю!
— Ошибаешься. — Он хитро прищурился. — Можно было бы заключить пари, да времени нет. На, смотри…
И он ловко поддернул вверх обе штанины. Пришлось сдаться. Чехлы на обеих голенях были, но сами «стрелялки» отсутствовали.
— Ладно, черт с тобой… Экскурсия, так экскурсия.
— Ты замечательно выглядишь, — сказал Рихо, в последний раз придирчиво изучив мой наряд. — Я тебе уже говорил, что ты похож на молодого Делона?
— Ты на себя посмотри! — огрызнулся я. — Звериное лицо эстонского национализма…
— Ага… — неопределенно ответил он. В этот момент тихо курлыкнул его сотовый телефон. Выслушав звонившего, Рихо удовлетворенно хмыкнул и улыбнулся.
— Все. Аллее капут. Все шестнадцать. И нас уже ждут на площади. Двинулись?
— Двинулись… — согласился я. И бросил на соседнее сиденье бесполезный пистолет. Рихо ехидно усмехнулся, но промолчал.
Церемония бракосочетания проходила в здании муниципалитета, расположенном на Капитолийском Холме. По всей видимости, младший Кольбиани уже успел познать узы брака, потому что обычно такие сделки итальянцы предпочитали заключать в храмах. Но — в первый и единственный раз. Перед богом жена может быть только одна.
На большой площади перед Дворцом Сенаторов никогда не бывало малолюдно. Неисчислимые туристы со всех концов света с утра до поздней ночи бродили по «историческому центру города», отдавая должное экскурсионной программе. Желающих вступить в законный брак тоже хватало, а если учесть, сколько родственников, друзей и знакомых присутствовало на каждой итальянской свадьбе, становилось понятно, откуда возникало все это столпотворение. Впрочем, сегодняшнее утро было посвящено одному браку. Дон Кольбиани женил сына не каждый день, и уж на это событие он не пожалел ни сил, ни денег. К тому же хитроумный дон все еще чувствовал себя «на коне», и удачное совпадение семейного торжества с успехами в бизнесе делало его счастливым вдвойне. Это я заметил, едва только его сияющая физиономия показалась в дверях муниципалитета. Несколько крепышей, одетых, несмотря на жару, в строгие черные костюмы, довольно профессионально начали оттирать толпу зевак от появившейся на площади процессии. Впереди шел новобрачный — полный мужчина лет сорока, весьма похожий на самого дона Кольбиани, а рядом с ним шествовала юная красавица, выглядевшая в своем роскошном белом платье настоящей царицей. Мне невеста очень понравилась, я так и не понял, с какой стати Паола обозвала ее «ничтожеством»? Возможно, конечно, что синьорина Радиче — пардон, теперь уже синьора Кольбиани — являлась законченной идиоткой, но при ее внешности количество ума не имело никакого значения. Красивые женщины вообще не часто бывают умными, умные — красивыми, а если такое и случается изредка, то в девяносто девяти случаях из ста мир получает классическую стерву. А зачем, спрашивается, миру нужны стервы?
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу