Майкл Смит - Слуга смерти

Хенриксон закрыл багажник.

— В лесу может быть опасно, — сказал он.

— Сейчас — наверняка, — кивнул Том. — Господи… послушайте, нельзя ли оставить все это в машине?

Репортер повернулся и направился к хижине. Внезапно перестав понимать, что, собственно, происходит, Том поспешил следом. Когда он нагнал его, Хенриксон уже стучал в дверь. Они немного подождали. Хенриксон уже поднял было руку снова, но остановился, наклонив голову. Том ничего не слышал.

Затем раздался звук двух отпираемых засовов, и дверь открылась.

На пороге стояла Патриция Андерс. За ней виднелась маленькая уютная комната. Женщина выглядела чуть старше, чем помнил Том, и чуть ниже ростом. Однако в ее взгляде не чувствовалось ни страха, ни удивления.

— Добрый вечер, мистер Козелек, — сказала она. — Кто ваш друг?

— Вы знаете, кто я, — ответил Хенриксон.

— Нет, — возразила она. — Не знаю. Но я знаю, зачем вы здесь.

— Тогда все намного проще.

Она пожала плечами.

— Мне все равно. Я ничего вам не скажу.

— Скажете, — ответил Хенриксон.

Голос его прозвучал несколько странно. Он прошел мимо женщины в дом, окидывая взглядом пол и стены. Увидев телефон, он выдернул провод из розетки, затем нашел мобильник женщины, швырнул его на пол и раздавил.

— Джим, — в ужасе пробормотал Том, — так же нельзя.

— Что нельзя? — спросила женщина. Она изо всех сил старалась выглядеть невозмутимой, но голос ее звучал сдавленно, лицо напряглось. — Как по-вашему, зачем он здесь?

— Он репортер, — сказал Том, входя. — Он хочет написать о том, что я видел. Вот и все.

Патриция посмотрела на него.

— Господи, ну и дурак же вы, — сказала она.

— В каком смысле? — огрызнулся он. Он уже устал от ощущения, что все вокруг все понимают, кроме него самого.

— Он здесь не для того, чтобы писать. Он охотник. И он пришел, чтобы убить.

— Убить кого?

— Медведя, я полагаю. Больше в этих лесах никого нет.

Том взглянул на Хенриксона и понял, что его друг больше не похож на репортера. Отчасти — из-за оружия, отчасти — из-за того, как тот распахивал стоявшие у задней стены кухонные шкафы, роясь в их содержимом так, словно для него не имело никакого значения, что это вовсе не его собственность.

— Джим, скажите, что это неправда.

— Миссис Андерс кое-что скрывает, но во всем остальном могу с ней полностью согласиться, — не оборачиваясь, сказал Хенриксон. — И насчет моих намерений, и насчет твоего интеллекта. Ага.

Он вытащил большой моток веревки и бросил его Тому.

— Свяжи ей руки за спиной.

— Вы шутите, — сказал Том. — Я этого делать не буду.

Дуло ружья Хенриксона описало короткую дугу, остановившись напротив лица Тома. Он даже не заметил, как оно появилось.

Попятившись, он наткнулся на кухонный стол, поскользнулся на ковре и рухнул на пол. Словно в тумане, он видел, как Хенриксон перешагивает через него и пинком захлопывает входную дверь, затем хватает женщину за волосы. Том тряхнул головой, чувствуя, будто ему в обе ноздри воткнули по отвертке.

— Можете сделать это прямо сейчас, — услышал он приглушенный голос женщины. — Помощи от меня вы все равно не дождетесь.

В ответ Хенриксон ударил ее по лицу, отбросив на кушетку. Затем встал над Томом, держа в руках веревку.

— Мы должны найти эту тварь, — тихо сказал он. — А потом я сделаю то, зачем пришел.

Том уставился на него, чувствуя, как у него из носа течет кровь, и поняв наконец, почему у Хенриксона изменился голос. От всего его прежнего дружелюбия не осталось и следа, и теперь его голос был голосом чужака. Тому показалось, будто он никогда прежде не был в одном помещении с этим человеком и что любой, услышавший этот голос, вероятно, запомнил бы его на всю жизнь. Этот голос говорил — я тебя знаю. Я знаю о тебе все и обо всех других тоже.

— Ты мне поможешь, потому что иначе я заставлю тебя ее убить. Не думаю, что тебе это понравится.

В ответ Том смог лишь покачать головой.

— Ты это сделаешь, — сказал Хенриксон. — В конце концов, это будет уже не в первый раз. Хотя должен признать, что обстоятельства совсем другие.

— Заткнись, — ответил Том.

Женщина теперь не отрываясь смотрела на него.

— У Тома руки уже в крови, — сказал ей Хенриксон. — Когда-то он работал в дизайнерской фирме в Лос-Анджелесе. Все как положено — хорошая машина, хорошая семья, регулярные встречи с симпатичной девушкой-дизайнером. Однажды они засиживаются в офисе допоздна, по дороге домой немного выпивают, на перекрестке возле ее дома Том проезжает на красный свет, и в их машину со стороны пассажира врезается «порше». Девушка погибает на месте, так же как и маленький мальчик у нее в животе, о котором Том не знает. На Томе ни царапины, и, к счастью, водитель «порше» пьян в стельку. И Том уходит.